Топ-10
- «Мартин Иден» (2019, Пьетро Марчелло)
- «Разговоры о деревьях» (2019, Сухейб Гасмелбари)
- «Белла» (2020, Телия Петраки, к/м)
- «Неогранённые драгоценности» (2019, Бен Сэфди, Джошуа Сэфди)
- «Первая корова» (2020, Келли Рейхардт)
- «Ещё по одной» (2020, Томас Винтерберг)
- «Дни» (2020, Цай Минлян)
- «Последний черный в Сан-Франциско» (2019, Джо Талбот)
- «VHYes» (2019, Джек Генри Роббинс)
- «Фантастическое» (2020, Майя Блофилд, к/м)
– Нахрена ты показал мне опал, если он не продаётся?
– Хотел поделиться радостью.
Недавно я слегка повздорила с папой: на вопрос о каком-то мероприятии ответила «все пройдёт как обычно», на что он резко заметил, что никакого «как обычно» в этом году быть не может и не должно. Приступая к подведению киноитогов, я подумала, что вот сейчас, наконец, смогу искренне с ним согласиться. Повторить киноманскую мантру: год как-то поделился на две неравные части – «до» и «после»; разрыв, маркированный (не)возможностью регулярно ходить в кино. Но за двенадцать прошедших месяцев само указание на странность этой ситуации превратилось в коварную банальность, в истинности которой начинаешь сомневаться. Сейчас в качестве зрителя я нахожу себя одинокой, потому что не в силах поддержать апокалипсический тон, которым рассуждают о близящемся закате индустрии. Видимо, чем дальше ты от вовлеченных в кино институций – от фестивалей, специальных показов, премий, производственных и прокатных компаний – тем меньше ощущаешь тот разлом, то фундаментальное «не как обычно», о котором все говорят.
В пограничном мартовском дайджесте Cineticle моя заметка начиналась так: «Что если однажды я проснусь и узнаю, что кино больше не существует?». Этот вопрос был навеян печальной историей организаторов суданского киноклуба, которые мужественно боролись за право показывать фильмы в давно закрытом кинотеатре. Если взять в скобки политические контексты, то параллели кажутся очевидными, вот только я смотрю на свои «десять лучших» и не без удивления сознаю, что даже фильмы, просмотренные «до», не имели никакого отношения ни к графику кинотеатральных премьер, ни к модным специальным показам, доступным жителям в паре всем известных российских городов.
Я не берусь отрицать странность этого киногода, но для меня он определённо не заражен предвестием катастрофы. Скорее, он что-то обещает. Мне напомнил о том периоде отношений с кино, когда едва заметная на поверхности ледяная верхушка новизны и актуальности ещё не отвлекала внимание от утопающей в воде безразмерной и бесформенной глыбы, осваивать которую можно только частично, и только на ощупь. Теперь я томлюсь в ожидании. Пока мне кажется, что последние изменения, чей отложенный эффект нам ещё, видимо, только предстоит ощутить, не уничтожат кино, а расшатают отлаженную систему навигации, которая настойчиво предлагает не блуждать по этой стихии, а тасовать уже проторенные кем-то маршруты. Стрелка компаса собьется, и на месте немых толп, с поводырями шествующих от ретроспективы Тарковского к премьере победителя Каннского фестиваля, вырастут сотни малых сообществ, ведущих приватные разговоры о кино на множестве птичьих языков.
Может быть, тогда манера подводить итоги тоже примет менее раздражающую форму. Пока же, хоть в этот процесс и вовлекается столько людей и изданий, различия между ними – есть редкие исключения – к концу года комично схлопываются, обнаруживая настолько подозрительную когерентность любви, что поверить в её искренность решительно невозможно. Как известно, в любви совпадают только по чистой случайности, ведь она никогда не прикладывается к готовому, а сама создает свой объект.
Кадр из фильмы «Мартин Иден»
Лица:
О трёх актёрских лицах, несмотря на (порой) значительную временную дистанцию, я все ещё грежу. Вижу профиль Луки Маринелли, проглядывающие сквозь плёночное зерно, выдающиеся скулы Мадса Миккельсена, беспокойные морщинки-потёртости на коже Адама Сэндлера.
«Мартин Иден» (2019, Пьетро Марчелло)
Самая большая кинопрокатная загадка 2020 года – почему «Мартин Иден» не вышел на большие экраны? Можно набрать десяток причин, из-за которых зрители докарантинной эпохи наверняка повалили бы в кинотеатры. И пристрастие культурной публики к экранизациям в целом, и ностальгия по чтению Джека Лондона с карманным фонариком в частности, и флёр неспокойного рубежа веков, которому никак не уняться, и активная поддержка критиков (тот редкий случай, когда фильм примирил даже тех, кто принципиально отказывается хоть в чем-нибудь совпадать). Со мной не сработал бы ни один из перечисленных studium-ов, но их и не требовалось: достаточно было одного punctum-а – в прошлогоднем венецианском обзоре увидеть нахмуренного Луку Маринелли в серо-синей кадровой дымке. О самом просмотре писать невозможно – это был сон, от которого вроде и пробудился, но весь год чувствуешь, как саднит в ноздрях от заряженного морского воздуха.
«Неогранённые драгоценности» (2019, Бен Сэфди, Джошуа Сэфди Сэфди)
После не слишком удачного «Хорошего времени», братьям Сэфди, к чьей беспокойной нью-йоркской интонации я питаю слабость со времён «Сходи за розмарином», удалось совершить сразу две невозможные вещи. Без деланных ретроманских уловок случить ритм 90-х (всё, как у нас: драгоценности – бандиты – ломбарды – ставки – сверхсексуальные женщины) с современным Манхэттеном и сделать ставку на Адама Сэндлера, сорвав актёрский банк. Его я, после пары неудачных юношеских знакомств, всегда сознательно сторонилась. Оказалось, напрасно: за безостановочный двухчасовой кутёж – речевой, мимический, жестуальный – можно простить хоть сотню сопутствующих «хэллоуинов хьюби».
«Ещё по одной» (2020, Томас Винтерберг)
Ещё «Охота» доказала, что нелюбовь к фильмам Томаса Винтерберга по силам побороть только Мадсу Миккельсену. Чувство, что «Ещё по одной» мне тоже понравится, бежало сильно впереди просмотра: обещали аффективный диапазон, слишком близкий текущему состоянию – между холеричными плясками и иссушающей похмельной тоской. Но болезненный взгляд Миккельсена всё равно родом не из нашего времени: он наследует образам, расходящимся кругами от советского кино, и потому просмотр становится ещё уютнее. По одну сторону от сегодняшнего датского учителя тоскливый, заблудившийся Мельников, по другую – нелепо танцующий в минуты долгожданной свободы Бузыкин, а где-то между – сразу все персонажи Янковского, то залихватски вызывающие на кулачный бой, то с головой зарывающиеся в стог сена.
Кадр из фильма «Последний чёрный в Сан-Франциско»
Созерцания:
К этим фильмам невозможно расположиться иначе, кроме как заняв позицию спокойного наблюдателя. Перед взглядом разворачивается фактурная ситуация: это, конечно же, не истории, в которых я могу соучаствовать. В гетто на окраине Сан-Франциско, в лесах, где охотятся друг на друга предприимчивые авантюристы времен покорений фронтира, возле стареющего тайваньского актера, которого мучают боли в спине – мне совершенно нет места. Но все же я здесь – онемела, дышу в такт неизменно неторопливому ритму.
«Первая корова» (2020, Келли Рейхардт)
Фильм Келли Рейхардт смотрится так, как будто после изнурительного блуждания по пыльным асфальтовым джунглям ты внезапно вышел в чистое поле как раз в тот момент, когда удушливо-жаркий день сдал позиции освежающему вечеру. Видимо, это состояние всем близко, так что, как и в случае с «Мартином Иденом», у «Первой коровы», кажется, полностью отсутствуют недоброжелатели.
«Дни» (2020, Цай Минлян)
В этом году я обмолвилась, что терпеть не могу ситуации, в которых нужно обсуждать фильмы Хон Сан Су, особенно – сразу после просмотра, потому что сказать о них совершенно нечего. То же самое с каждой конкретной работой Цая, но здесь можно даже не тревожить себя сомнениями в профессиональной компетентности: он и сам явно предпочтет отмолчаться в любом таком разговоре.
«Последний чёрный в Сан-Франциско» (2019, Джо Талбот)
Джо Талбот и Джимми Фэйлс создали безотказный аппарат по созданию лёгких, едва заметных фактурных сдвигов в устоявшихся клише «уличных фильмов». Чуть замедлен поворот головы, чуть фронтальнее ракурс, на тон ярче цвет стен, на градус превышено допустимое положение камеры в монтажной склейке. Включая, ждёшь Спайка Ли – в лучшем случае раннего, в худшем позднего – а вместо динамичной полиритмии видишь гипнотическую статуарность фигур, осваивающих холмистый Сан-Франциско (хоть в гетто, хоть в центре) как плоскую поверхность, размеченную для фрески.
Кадр из фильма «Разговоры о деревьях»
Кино о кино:
Каждый год находятся новые фильмы, выводящие тезис «любое кино – это кино о кино» в измерение конкретных практик. Среди «лучших» у меня таких оказалось четыре, что, конечно, говорит лишь о персональном вкусе их тихого номинатора, чем о каких-либо кинематографических тенденциях.
«Разговоры о деревьях» (2019, Сухейб Гасмельбари)
Фильм о кинематографической экстериорности, о пространстве кино и местах его памяти. Ибрагим проводит Гасмелбари по руинам киноархива, вытаскивая из разных коробок плёнки, фотографии, детали негодного уже оборудования. Чтобы выманить воспоминания о кино, требуется постоянный контакт с этими вещами.
«Белла» (2020, Телия Петраки, к/м)
Как бы тяжело ни было признавать, что уникальную личную хронику при желании нетрудно сымитировать, благодаря «Белле» становится нагляднее контур чувственного союза между кино и прошедшим временем.
«VHYes» (2019, Джек Генри Роббинс)
Когда-то художник Борис Юхананов назвал монтаж, производимый прямо на кассете перезаписью фрагментов видео, «фатальным»: однажды сделанной записи всегда грозит гибель от «врезки». Вот и здесь из-под слоя телевизионных героев то и дело проглядывают коренные жители магнитной ленты.
«Фантастическое» (2020, Майя Блофилд, к/м)
Майя Блофилд заинтересовалась не только технической плотью образного потока, но и тем, как вирусится каждый отдельный образ в сериях личных и коллективных воспоминаний. Первая ассоциация – индонезийские палачи из «Акта убийства», открыто копирующие повадки героев голливудских нуаров. Но в Северную Корею западному «там» приходится просачиваться через стену кинематографической депривации. О том, как его встречают, мы можем только услышать. Самое загадочное в «Фантастическом» – зеркальный эффект: Северная Корея не только запрещает смотреть, но и сама отказывается себя показывать. Складывается разговор о видимом, в котором к участию допущены только слепые.
Ещё 10 симпатичных фильмов 2019-2020, посмотренных в 2020 году:
«Катя и Вася идут в школу» (2020, Юлия Вишневецкая)
«Киоск» (2020, Александра Пьянелли)
«Кладбище» (2019, Карлос Касас)
«Конференция» (2020, Иван И. Твердовский)
«Никита Лаврецкий» (2019, Никита Лаврецкий)
«Офицер и шпион» (2019, Роман Полански)
«Плагиаторы» (2019, Питер Парлоу)
«Прощание со Сталиным» (2019, Сергей Лозница)
«Нос разбит, в карманах пусто» (2020, Билл Росс IV, Тернер Росс)
«Тайная жизнь» (2019, Терренс Малик)
5 самых раздражающих фильмов 2020 года:
«Аутло» (Ксения Ратушная)
«Время» (Гаррет Брэдли)
«Гипноз» (Валерий Тодоровский)
«Пятеро одной крови» (Спайк Ли)