На Санкт-Петербургском международном кинофоруме состоялась премьера фильма Бриллианте Мендозы «Захваченные», участника последнего Берлинского кинофестиваля. Представлять картину приехал сам автор. Сразу после премьеры с режиссером встретилась ПОЛИНА ТОДОРОВА, чтобы поговорить о филиппинском кинематографе, работе с Изабель Юппер и съемках длиною в десять дней.
До того как снять свой дебютный фильм «Массажист» (The Masseur) вы изучали рекламу в университете. Знали ли вы в то время, что будете снимать кино?
Я никогда и не собирался. Один друг в 2005-м году спросил, хочу ли я снять фильм. У него была небольшая сумма денег. И я сказал «почему нет». Это был «Массажист», который выиграл «золотого леопарда» в Локарно.
«Массажист» кажется довольно интимным и провокационным фильмом. Зачастую именно в дебютных работах можно найти наибольшее количество личностных мотивов режиссера. Что вы думаете об этом?
Вообще-то он не такой уж и личный. Просто как фильммейкер вы должны на сто процентов знать тему, которую освещаете, вне зависимости от того, какой это сюжет. Конечно, у режиссера должна быть точка зрения на те или иные вопросы, но ты не должен навязывать свое личное отношение. Так что если речь идет о какой-то личной теме, и я с ней не знаком, я провожу исследование со своими сценаристами, командой, и даже с актерами.
Как происходит подготовительная работа с актерами?
Честно говоря, я не даю им сценарий.
Но насколько я знаю, по большей части, это не профессионалы.
Некоторые нет, а некоторые из них профессиональные актеры, и очень известные. Например, Изабель Юппер. Я не показывал ей сценарий, а просто описал всю ситуацию и высказал некоторые пожелания, а затем просто наблюдал, как диалоги рождались сами по себе. Так что все, что вы видите на экране, было спонтанным, но от этого и более реальным. В некоторых сценах мы даже не делали дополнительных дублей, несмотря на то, что условия съемок были действительно тяжелые. Но Изабель справилась на сто процентов.
Юппер профессиональная актриса, с ней все понятно. А как насчет непрофессионалов? Как они вели себя на площадке? Как работалось с ними?
С ними даже лучше! Потому что они более естественные, в смысле того как произносят реплики, как «сырой материал». Но для того чтобы это сработало, вам нужно установить отношения с актерами задолго до начала съемок. Необходимо говорить с ними, объяснить роль, персонажа, ситуацию. Они должны получить максимальное представление о своем герое.
И это, конечно, занимает определенное время. Если твоя команда тебе не доверяет, ничего не получится. Актерам необходимо верить в то, что собирается создать режиссер, что он пытается показать. Конечно, они могут просто выполнять свою работу, играть роль, но без должного эффекта.
Таким образом, подготовительный процесс играет более важную роль для вас и занимает больше времени, чем сами съемки?
Конечно. Я снимаю очень быстро. В среднем за десять дней весь фильм. «Захваченные» я снял за 21 день. «Твое чрево» – за 11 дней. «Массажиста» — за восемь. А вот подготовка и постпродакшн занимают несколько месяцев.
Вот почему вы такой продуктивный!
(Смеется). Я думаю, что это действительно мой стиль. Я работаю очень быстро. Во время съемок много не разговариваю, а просто снимаю. И всегда ожидаю от актеров, что придя на съемочную площадку, они уже будут готовы к съемкам. В процессе мы ничего не обсуждаем и не болтаем. В отличие от французов. Они любят поговорить еще до того, как начнут снимать. Я не такой.
Вы имеете ввиду кого-то конкретного из французов?
Нет, нет, я говорю о французах в целом (смеется).
Вернемся к Изабель Юппер. Как случилось ваше с ней сотрудничество? Вы предложили ей роль, или она сама была инициатором?
Когда я в Каннах выиграл приз за лучшую режиссуру, она была в жюри, и нас познакомили на вечеринке. Через несколько месяцев я встретил ее на фестивале в Сан-Пауло, мы поговорили, обсудили наши фильмы. Я спросил, была ли она когда-нибудь на Филиппинах. Она сказала: «Да, много-много лет назад, когда была молодая». Я спросил: «Не хотела бы она вернуться туда поваляться на пляже». Она сказала: «Да, почему бы нет». На что я предложил: «Ну если уж вы приедете на Филиппины, тогда мы должны вместе снять фильм». Она ответила :«Почему бы и нет». Мы стали переписываться, и пошло-поехало.
Вы много снимаете. А много ли смотрите? Что за последнее время запомнилось?
Мне нравится румынский фильм «4 месяца, 3 недели и 2 дня», братья Дарденны. «Мальчик на велосипеде» очень понравился. Я также люблю «Слон» Гаса Ван Сэнта.
А что вы думаете про его последний фильм The Restless?
Мне он нравится намного меньше «Слона».
Каково вообще отношение к независимому филиппинскому кино на Филиппинах? В Румынии, которую вы упоминали, например, да и не только там, на родине не признавали своих режиссеров, которым тем временем раздавали призы на мировых фестивалях.
Конечно, филиппинские режиссеры пользуются уважением среди коллег и критиков. Но не среди аудитории. Я воспринимаю всерьез свою работу. Мои фильмы всегда поднимают социальные темы. А филиппинские зрители не слишком заинтересованы в социальных вопросах. Им больше нравится развлекательное кино. Я уверен, что такая проблема существует везде, не только на Филиппинах, но даже в странах первого эшелона, например, во Франции.
В основном, люди смотрят голливудское кино. Но уже сейчас развивается та зрительская прослойка, которая интересуется альтернативным кинематографом. Взять ту же Францию, где людей воспитывают, заставляют смотреть независимое кино. На Филиппинах пока такого нет. Я бы сказал, что мы пока находимся на стадии эксперимента, развития.
Здесь действительно маленькое сообщество, занимающееся независимым кино. Некоторые создают свои независимые кинокомпании. Меня финансируют по большей части иностранные фонды. Но в мой последний фильм инвестировали филиппинские продюсеры. Что я хочу сказать, так это то, что у нас нет целостного образа нашего зрителя. Но я верю в то, что такая специфическая аудитория вскоре сформируется. Сейчас, например, я езжу по стране, посещая разные школы, показывая свое кино студентам. И я думаю, что среди молодежной аудитории я довольно известен и уважаем. И, наверно, студенты — это самая важная часть моих зрителей.
Надо сказать, что русские синефилы знают и любят филиппинское кино.
Да ладно!
Так и есть. В последнее десятилетие — это одна из главных горячих точек мирового кинематографа. Вы, Лав Диас, Райа Мартин, Пеппе Диокно. В чем, на ваш взгляд, феномен такого подъема филиппинского кинематографа?
Я думаю, что, во-первых, нужно признать развитие цифровых технологий. Потому что у нас еще в 70-е годы было экспериментальное кино. Но в то время снимать было достаточно дорого. А сегодня это более доступно, у всех есть свои камеры. Ситуация демократизируется. И теперь каждый может выразить себя с помощью видео гораздо менее дорогим способом.
А вы могли бы сами снять фильм на мобильный телефон? Или все же для вас важны технические условия большого кино?
Важны. Но содержание важнее формы, я больше заинтересован в контенте. Хотя на самом деле, я не очень-то поддерживаю тенденцию снимать на мобильный телефон. Для студентов, конечно, это прекрасный и доступный инструмент, который они могут использовать в своих целях. Они могут экспериментировать, я не против.
Не сказала бы, что это сугубо студенческая ниша. Такие крупные режиссеры, как например, Пак Чхан Ук, снимали свои фильмы на мобильные телефоны и даже участвовали с ними в фестивалях.
Да, конечно. И надо сказать, это поколение должно быть очень благодарно новым технологиям. В наше время не было интернета, только очень дорогие камеры.
А вы сотрудничаете с вашими филиппинскими коллегами?
На данный момент у меня еще не было подобного опыта. Но я пытаюсь работать в этом направлении. Сейчас я занимаюсь проектом, который так и называется BrillianteMendozaProject. Это кое-что новое, что я представлю в следующем году. Мы собираемся работать с другими филиппинскими режиссерами, продюсируя их фильмы. Например, я получил деньги на основное оборудование для моего фильма от филиппинского продюсера. И я также собираюсь продюсировать других режиссеров. То есть, я сотрудничаю с коллегами, но пока только в качестве продюсера, а не режиссера.
Расскажите про свой последний проект. Над чем вы работаете?
Я снимаю хоррор, но с социальным посылом. На самом деле ужас – это метафора. Я выбрал жанр, потому что хочу расширить свою аудиторию. Зрители обычно любят хорроры. И это один из способов донести мой месседж — через жанровые картины. Надеюсь, что зрители поймут то, что я хочу сказать в этом кино, помимо самой хоррор-части.
Название уже известно?
На нашем диалекте это называется «Сапи», что означает «одержимость», «изгнание дьявола».
Фото: Полина Тодорова