«Другая сторона ветра» (The Other Side of the Wind)
Реж. Орсон Уэллс
США, Франция, Иран, 123 мин., 2018
(без оценки)
Как у ветра есть изнанка и лицевая сторона, так и новый фильм Уэллса тащит на себе две ленты. Одну, «лицевую», снимает великий кинорежиссёр Джейк Хэннафорд, персонаж Джона Хьюстона, – «великий», потому что сам так про себя подумал. Доснять не спешит, монтирует, да всё как-то не с руки и не с бюджета, тянет-потянет, вытянуть не может. Хоть названьице придумал броское, и по нему долгострой легко принять за экранизацию романа Сидни Шелдона с похожим заглавием – «Другая сторона ветра» (тогда как фильм самого Уэллса, очевидно, безымянный). Ленту, вернее, её рваные фрагменты, демонстрируемые Хэннафордом своим гостям, отличает кричащий избыток женской и мужской наготы, фонтанирующей с экрана в ритме стробоскопа и обстановке хиппистского рая свободной (временами добровольно-принудительной) любви. Другими словами, режиссёр Джейк не показывает ни тогдашним, ни сегодняшним зрителям ничего такого, чего бы не было показано, допустим, в The Trip (1967) Роджера Кормана или More (1969) Барбета Шрёдера (родившимся в 21-м веке «фильм в фильме» напомнит скорее о «Мэнди» Паноса Косматоса).
Бог с ним, с режиссёром Джейком. Режиссёр Орсон снимает «подкладкой наружу», в шершавом жанре мокьюментари, сгоношив птичий базар из повстанцев Нового Голливуда (Питер Богданович, Генри Джеглом, Пол Мазурски, Деннис Хоппер), отставных актёров Голливуда старого (Эдмонд О’Брайен, Мерседес МакКэмбридж, дебютировавший в «Гражданине Кейне» Пол Стюарт, Дэн Тобин), Клода Шаброля и карликов. Обратная сторона «Другой стороны» отсвечивает отражённым светом европейских внесюжетных, «антипроизводственных», драм о невозможности снять фильм (одна из них, «Любовь 65» Бу Видерберга, смотрелась общим местом даже в середине 60-х). Борозда была испорчена заранее. Покуда Уэллс скрёб по сусекам на досъёмки, коррозия рефлексии успела проесть дыры в головах молодой (и не очень) американской шпаны, вроде как грозившей стереть студийных временщиков с лица земли. И вот уже два недосягаемых мегаломана, Норман Мейлер и Деннис Хоппер, сливаются в пост-феллиниевской струе, выпустив по историческому курьёзу – соответственно, Maidstone (1970) и The Last Movie (1971), традиционный критический анализ которых равняется увлекательному процессу деления на ноль. В ту же воронку – несмотря на присущий постановщику спасательный сплав озорства, добродушия и горечи – несло и Уэллса.
«Меня полюбят после моей смерти» (They’ll Love Me When I’m Dead)
Реж. Морган Невилл
США, 98 мин., 2018
«Другая сторона ветра», похеренный камбэк Орсона Уэллса, жив скорее устными свидетельствами, нежели как некий «фильм». Молве свойственно крепнуть и обращаться в предание. «Меня полюбят после моей смерти» Моргана Невилла, разговорная хроника пикирующего бомбардировщика (как иначе описать съёмочный процесс «Другой стороны»?), и есть молва, лишь в одеждах которой позднее детище Уэллса принимает видимый облик. Напротив, финальный монтаж рушит мифы – ими-то и должен был полниться «Ветер», угаснув в посмертной славе.
Но «и возвращается ветер на круги своя», замечал царь Соломон в Книге Екклесиаста. Другое дело, можно ли ветер поймать, хоть бы в жёлтый кружок от фонарика. Или же, оседлав его, прокатиться до нужной остановки – что и выполнил Морган Невилл, оставив душеприказчика Уэллса и фактически со-режиссёра «Другой стороны» Питера Богдановича глотать пыль.
Невиллу повезло, он встал с подветренной стороны. Документалист он всеядный, легкомысленный, игривый, снимает то про Берта Бакарака, то про Кита Ричардса, то про подпольных абстракционистов Лос-Анджелеса (The Cool School), а то и вовсе продюсирует кулинарные телепередачи (Ugly Delicious). Словом – ветреный. В нескольких громких словах, дальний родственник Орсону Уэллсу. Седьмая водичка на киселе, в которой отражение голливудского аркадина исказилось должным образом: в стыке парадной и тыльной сторон. Между волей и неврозом, горячкой съёмок и агонией постпродакшна, миражным видением готовой картины и грудами отснятой плёнки под кроватью. Вот он, площадной фокусник, подменяет своего оператора Гэри Грейвера на монтажной сборке порнофильма «3 часа ночи» (3 A.M., 1975), добавляя новый ритм лесбийским играм в душевой. И вот он, трагик подмостков, вальсирующий в расходящемся кругу бескорыстных помощников и подлых инвесторов, в кадрах из «Ф как фальшивка» замирает на скамейке, словно забытый кем-то плюшевый медведь.
Тикающий в одной из вступительных сцен лирический электро-твист группы Suicide ближе к финалу аукнется упоминанием о суициде буквальном: смерть пьяницы-отца, не очнувшегося после ночи возлияний, Уэллс считал самоубийством. Надеюсь, не возьму грех на душу из-за досужего предположения, что, затянув своё «триумфальное» возвращение на большой американский экран, Орсон Уэллс неосознанно, но неизбежно повторил отцовское пике и отсрочка за отсрочкой уморил сначала фильм, затем себя. Автобиография – правдивая или нет – всегда способ свести счёты с самим собой. Как показал Невилл, если режиссёр «Другой стороны ветра» и пытался избежать суицида, то всего одним способом – сделав его непрерывным.
Дмитрий Буныгин
27 ноября 2018 года