В жизни Роберт Паттинсон выглядит точь-в-точь как Роберт Паттинсон, — то есть так же, как в фильмах и на фотографиях. И его бесконечно фотографируют именно за редкий талант выглядеть… ну, как Роберт Паттинсон. Его мать работала в модельном агентстве, так что он рано начал работать моделью, а не так давно стал лицом Dior Homme. Такая уж его ноша, если это так можно назвать, — за те годы, что он играл Эдварда Каллена, идеального вампира-бойфренда в «Сумерках» (Twilight), его привлекательность была отшлифована так, что ей можно порезаться. Саму роль будто специально придумали, чтобы вызывать невольные, как рефлексы у собаки Павлова, гормональные приступы у впечатлительных молодых зрителей. Несколько лет назад он был вынужден продать свой большой дом, потому что окрестности кишели папарацци, как дома в бедных кварталах — тараканами. Бывало, Паттинсон даже переодевал своего помощника в себя, чтобы отправлять его на собственной машине в качестве отвлекающего манёвра.
Не то, чтобы он не доказал, что способен играть, и, к его чести, Паттинсон отыскивал роли в непопсовых фильмах, от ультра-финансиста в «Космополисе» (Cosmopolis, 2012) до предусмотрительно усатого эдвардианского первопроходца в «Затерянном городе Z» (The Lost City of Z, 2016) — но и для этих ролей он всё же, как правило, должен был оставаться более-менее собой.
Братья Сэфди, 33-летний Джош и 31-летний Бенни, в своём новом фильме «Хорошее время» (Good Time, 2017) умудрились найти в нём что-то неожиданное. Паттинсон связался с братьями в 2015 году, наткнувшись где-то в интернете на кадр из их последнего на тот момент фильма, «Бог знает что» (Heaven Knows What, 2014), где в главной роли снималась бывшая наркоманка Ариэль Холмс, и сюжет основывался на её личном опыте. Паттинсон, наверное, подумал: вот это точно непохоже на «Сумерки». Сэфди снимают фильмы одержимо, интуитивно, часто привлекая друзей или случайных знакомцев, иногда избегая обычных приличий вроде получения разрешений на съёмки. Всё это вместе привлекло Паттинсона, тем более что ему не нужен был обычный голливудский увесистый чек.
Фильм стал частью бóльшего проекта или эксперимента Паттинсона по пересозданию своей карьеры. Он пытается использовать свою сверхъестественную славу во благо или хотя бы для чего-то, что ему самому интересно. Бенни говорит: «Он сказал, что хочет раствориться в проекте, стать кем-то, непохожим на себя. Тут мы и подумали: поймаем-ка его на слове».
Так они и сняли «Хорошее время», где Паттинсон играет роль Конни Никаса, неудачливого подонка, который уговаривает своего умственно отсталого брата Ника Никаса (его играет Бенни) совершить ограбление банка. План проваливается, и всё катится по наклонной среди не самых кинематографичных окрестностей района Квинс. Грубость и беспокойная энергичность фильма напоминают «Собачий полдень» (Dog Day Afternoon, 1975), «Деток» (Kids, 1995) или «Сида и Нэнси» (Sid & Nancy, 1986), — тотемные фильмы беззаботного ретро, но в сопровождении бурной, зловещей синтезаторной музыки Даниэля Лопатина. Для Паттинсона это был побег, — художественный дауншифтинг — который кроме всего прочего позволил ему, будучи в образе, незамеченным ездить на метро.
Я встретился с Паттинсоном и Сэфди на крыше Spring Studios, где мы пили охлаждённый кофе и поклёвывали какую-то выпечку, пока Паттинсон тайком вейпил.
Ходят истории о том, как ты ввязался во всю эту историю с Сэфди. Был ли ты знаком с их работой до этого?
Роберт Паттинсон: Нет.
Джош Сэфди: Это как раз и замечательно. Он просто увидел тот кадр.
Роберт Паттинсон: Он был на баннере какого-то сайта, просто лицо Ариэль; у неё было замечательное выражение лица, мне очень понравилась его чувственность.
Она там как раз вконец обдолбана героином?
Джош Сэфди: Вообще-то нет, кадр как раз из сцены, перед тем, как она заторчала.
А вы двое видели «Сумерки»?
Джош Сэфди: Нет, всё никак не соберусь посмотреть. Но я видел «Космополис» и «Ровера» (The Rover, 2014) ещё до нашей встречи…
Бенни Сэфди: И я не видел. Мы познакомились с Робом просто как с Робом.
Как прошла первая встреча?
Роберт Паттинсон: Я чувствовал, что мы все согласны, что сделаем что-то вместе, но о конкретном проекте разговора не было. Я помню, как уходя, подумал: «Вот это да!» Обычно же как, режиссёр один, ты стараешься произвести впечатление на него, а он — на тебя.
Как на свидании.
Роберт Паттинсон: Так что с двумя режиссёрами было скорее похоже на то, что я участвовал в каком-то конкурсе.
Они как пара комиков.
Роберт Паттинсон: Как раз то, что мне было нужно. Я знал, что для того, чтобы хорошенько зарядиться на работу, нужно целиком отдаться чужому миру. И казалось, что они были сами себе миром, что они не просто снимали какую-то киношку или что-то вроде. Казалось, это целая среда, в которую можно окунуться. Я стал сниматься в кино почти случайно, поэтому всегда ориентировался на других актёров, пытался быть всегда немного впереди, и тогда я почувствовал, что с ними невозможно не двигаться вперёд.
Джош Сэфди: В этом весь наш подход: даже общаясь друг с другом, мы пытаемся ослепить друг друга энтузиазмом, чтобы не оставалось выбора, кроме как поддаться, а ведь по сути в этом цель жизни — просто поддаться, раствориться, всегда.
Какова была ваша реакция, когда Роберт вышел с вами на связь?
Джош Сэфди: Роб был просто обаяшка, и было ясно, что самовыражение ему важнее, чем денежные вопросы.
Кажется, вы как-то сказали, что он странный.
Роберт Паттинсон: Наверняка, я бы подобрал слово получше.
Итак, вы решили создать фильм, отталкиваясь от его участия?
Джош Сэфди: У Роба было окно в графике и мы подумали: «А давайте сделаем жанровый боевичок?» Я как раз впервые читал «Песнь палача» (The Executioner’s Song). А ещё я читал «Во чреве зверя» (In the Belly of the Beast, книга на основе писем заключённого Джека Эббота, который досрочно вышел из тюрьмы, только чтобы вскоре убить человека, вернуться в тюрьму и позднее повеситься в камере).
Значит, вы подумали, что хорошо бы сделать его преступником.
Джош Сэфди: Я вот что скажу о Робе и его личике. Глен О’Брайен, мир его праху, когда-то написал о том, что американский преступник выглядит довольно необычно. Индустрия моды подхватила идею о сногсшибательно привлекательном преступнике, использующем свою внешность ради выгоды…
Бенни Сэфди: Как Тед Банди…
Джош Сэфди: Чарльз Мэнсон, Ричард Рамирес. Мы не будем делать вид, что он не красавчик; он как раз сногсшибательно привлекателен. Да ты иногда выглядишь просто как пришелец какой-то.
Роберт Паттинсон [Смеётся]: Поверю на слово.
И как всё происходило?
Джош Сэфди: Пока он снимался в «Затерянном городе Z», мы часто разговаривали, работали над персонажем.
Бенни Сэфди: Он писал мне мейлы от имени Конни, а я отвечал как Ник.
Роберт Паттинсон: Это мне нравилось больше всего. Многие скрывают черновые варианты сценария, иногда настолько, что показывают его, когда уже поздно. А в следующий раз он уже почти целиком переписан. Так что здóрово наблюдать за процессом, так больше вовлекаешься в проект.
И как развивался сценарий?
Джош Сэфди: В самой ранней версии это был фильм о побеге из тюрьмы.
Бенни Сэфди: Да, это была одна из первых идей. А потом в дело пошла энергия Роба, он же почти всегда на бегу. Постоянно пытается избежать внимания. Я хорошо помню наши поиски локаций; они помогают актёру настроиться, даже если потом место не используется. И вот мы были где-то на задворках, но люди вокруг всё равно начали фотографировать, и я помню, что по Робу было видно, что он готов взорваться…
Джош Сэфди: Да, а люди всё подтягивались, все доставали телефоны. Но когда мы снимаем, мы создаём совершенно иную атмосферу, никто ни на что не обращает внимания, и мы снимаем, что и как нам хочется. Невероятно.
Роберт Паттинсон: Это просто безумие какое-то. Ты становишься совершенно невидимым, и хотя поблизости ещё и вся съёмочная группа, никто не замечает. Очень странно.
Бенни Сэфди: Трюк в том, чтобы отвлечь внимание. Как-то мы снимали на людной улице и не хотели, чтобы Роба узнали. А я как раз был весь в крови, так что все смотрели только на меня: «Посмотрите только, он же весь в крови!». Идеальный способ отвлечь прохожих.
Роберт Паттинсон: Даже я на него смотрел, я стал частью толпы.
Выходит, во время съёмок ты больше повидал город, чем за предыдущие годы?
Роберт Паттинсон: Намного, и почти всегда в открытую. Частично дело в том, что когда ты выглядишь грязным…
Ты и правда выглядел грязным. У тебя даже кожа была жирная.
Роберт Паттинсон: Да, в этом была вся суть. Когда мы пришли к идее с оспинами…
Бенни Сэфди: Это была часть образа персонажа.
Роберт Паттинсон: Подействовало буквально как мгновенное преображение.
Джош Сэфди: Мы вдохновлялись Томми Ли Джонсом. Он ведь играл Гэри Гилмора, и у него как раз была такая кожа.
Бенни Сэфди: Такая деталь о многом говорит.
Ну уж наверняка хотя бы о том, что питался ты так себе. У тебя был очень нездоровый вид. Ты, наверное, изменил свою обычную диету для фильма? [Все смеются.]
Роберт Паттинсон: Я ел только тунца. Из маленьких таких консервных банок. У меня есть вредная привычка есть только тунец, когда я пытаюсь сбросить вес. Только тунец. И я в то же время я думал: «И всё-таки это тунец, вроде как здоровая еда».
Бенни Сэфди: Может, ртутью отравился.
Джош Сэфди: Было круто. Он жил в подвальной квартире в паре кварталов от моего дома и когда я заходил к нему, казалось, будто там только что бомба взорвалась.
Роберт Паттинсон [смеётся]: Я не разрешал почти никому приходить ко мне. А ещё не выбрасывал мусор, так что вся квартира воняла тухлой рыбой. Везде была грязь.
То есть, ты так обычно живёшь?
Роберт Паттинсон: Если предоставить меня себе, да.
И всё же тебе нравилось сниматься в первую очередь потому, что ты мог не быть собой, даже у всех на виду?
Роберт Паттинсон: Последний раз, когда я снимался в Нью-Йорке, это было сумасшествие какое-то. Так что чего-то подобного я и ожидал на этот раз.
Когда это было?
Роберт Паттинсон: В «Помни меня» (Remember Me, 2010), уже давно. Но в Нью-Йорке всегда одно и то же: как только тебя заметят, уже не удастся остаться одному. И когда пытаешься что-то сделать, то ты как будто в тюрьме у собственного образа. Я думал, это испортит мою игру в фильме, да что там — разрушит весь фильм.
Быть неузнанным для тебя сейчас необыкновенное ощущение.
Роберт Паттинсон: Да, и в процессе съёмок я понимал, что быть невидимым возможно. Если выглядишь, ведёшь себя определённым образом. Было очень интересно. И мой персонаж делает то же самое.
Что ты думаешь о Конни? Он мне показался не слишком симпатичным.
Роберт Паттинсон: Но зато у него есть цель. Мне нравится идея персонажа, который плох, как ни погляди. Но невозможно ведь быть только плохим.
У Мейлера была романтическая идея о чистоте преступника.
Роберт Паттинсон: Он — один из тех, кто создаёт собственную мораль на ходу. Но при каждом изменении он сам полностью убеждён в том, что делает. Каждый раз, когда он лжёт, он не осознаёт этого, совершенно. Если он во что-то верит, это должно быть правдой.
Кажется, многое в фильме было взято из жизни. Бадди Дюрес, который играет другого, ещё более никудышного бывшего зэка, на самом деле друг Джоша, и он действительно сидел в тюрьме, и помогал своими замечаниями. Вы водили Паттинсона по учреждениям для реабилитации и тюрьмам, чтобы он вошёл в образ.
Роберт Паттинсон: Джон, бывало, звонил и говорил: «Ну что, едем на экскурсию в СИЗО».
Джош Сэфди: И он ехал в образе.
Роберт Паттинсон: Кто-то спросил меня: «Ты что участвуешь в Scared Straight?» [профилактическое мероприятие, когда неблагонадёжную молодёжь пытаются напугать жизнью в тюрьме].
Карл Свонсон / Carl Swanson
Перевод: Максим Карпицкий
Оригинал интервью: Seducing Robert Pattinson
0-seducing-robert-pattinson.jpg
В жизни Роберт Паттинсон выглядит точь-в-точь как Роберт Паттинсон, — то есть, так же, как в фильмах и на фотографиях. И его бесконечно фотографируют именно за редкий талант выглядеть… ну, как Роберт Паттинсон. Его мать работала в модельном агентстве, так что он рано начал работать моделью, а не так давно стал лицом Dior Homme. Такая уж его ноша, если это так можно назвать, — за те годы, что он играл Эдварда Каллена, идеального вампира-бойфренда в «Сумерках» (Twilight), его привлекательность была отшлифована так, что ей можно порезаться. Саму роль будто специально придумали, чтобы вызывать невольные, как рефлексы у собаки Павлова, гормональные приступы у впечатлительных молодых зрителей. Несколько лет назад он был вынужден продать свой большой дом, потому что окрестности кишели папарацци, как дома в бедных кварталах — тараканами. Бывало, Паттинсон даже переодевал своего помощника в себя, чтобы отправлять его на собственной машине в качестве отвлекающего манёвра.
Не то, чтобы он не доказал, что способен играть, и, к его чести, Паттинсон отыскивал роли в непопсовых фильмах, от ультра-финансиста в «Космополисе» (Cosmopolis, 2012) до предусмотрительно усатого эдвардианского первопроходца в «Затерянном городе Z» (The Lost City of Z, 2016) — но и для этих ролей он всё же, как правило, должен был оставаться более-менее собой.
Братья Сэфди, 33-летний Джош и 31-летний Бенни, в своём новом фильме «Хорошее время» (Good Time, 2017) умудрились найти в нём что-то неожиданное. Паттинсон связался с братьями в 2015 году, наткнувшись где-то в интернете на кадр из их последнего на тот момент фильма, «Бог знает что» (Heaven Knows What, 2014), где в главной роли снималась бывшая наркоманка Ариэль Холмс, и сюжет основывался на её личном опыте. Паттинсон, наверное, подумал: вот это точно непохоже на «Сумерки». Сэфди снимают фильмы одержимо, интуитивно, часто привлекая друзей или случайных знакомцев, иногда избегая обычных приличий вроде получения разрешений на съёмки. Всё это вместе привлекло Паттинсона, тем более что ему не нужен был обычный голливудский увесистый чек.
Фильм стал частью бóльшего проекта или эксперимента Паттинсона по пересозданию своей карьеры. Он пытается использовать свою сверхъестественную славу во благо или хотя бы для чего-то, что ему самому интересно. Бенни говорит: «Он сказал, что хочет раствориться в проекте, стать кем-то, непохожим на себя. Тут мы и подумали: поймаем-ка его на слове».
Так они и сняли «Хорошее время», где Паттинсон играет роль Конни Никаса, неудачливого подонка, который уговаривает своего умственно отсталого брата Ника Никаса (его играет Бенни) совершить ограбление банка. План проваливается, и всё катится по наклонной среди не самых кинематографичных окрестностей района Квинс. Грубость и беспокойная энергичность фильма напоминают «Собачий полдень» (Dog Day Afternoon, 1975), «Деток» (Kids, 1995) или «Сида и Нэнси» (Sid & Nancy, 1986), — тотемные фильмы беззаботного ретро, но в сопровождении бурной, зловещей синтезаторной музыки Даниэля Лопатина. Для Паттинсона это был побег, — художественный дауншифтинг — который кроме всего прочего позволил ему, будучи в образе, незамеченным ездить на метро.
Я встретился с Паттинсоном и Сэфди на крыше Spring Studios, где мы пили охлаждённый кофе и поклёвывали какую-то выпечку, пока Паттинсон тайком вейпил.
Ходят истории о том, как ты ввязался во всю эту историю с Сэфди. Был ли ты знаком с их работой до этого?
Роберт Паттинсон: Нет.
Джош Сэфди: Это как раз и замечательно. Он просто увидел тот кадр.
Роберт Паттинсон: Он был на баннере какого-то сайта, просто лицо Ариэль; у неё было замечательное выражение лица, мне очень понравилась его чувственность.
Она там как раз вконец обдолбана героином?
Джош Сэфди: Вообще-то нет, кадр как раз из сцены, перед тем, как она заторчала.
А вы двое видели «Сумерки»?
Джош Сэфди: Нет, всё никак не соберусь посмотреть. Но я видел «Космополис» и «Ровера» (The Rover, 2014) ещё до нашей встречи…
Бенни Сэфди: И я не видел. Мы познакомились с Робом просто как с Робом.
Как прошла первая встреча?
Роберт Паттинсон: Я чувствовал, что мы все согласны, что сделаем что-то вместе, но о конкретном проекте разговора не было. Я помню, как уходя, подумал: «Вот это да!» Обычно же как, режиссёр один, ты стараешься произвести впечатление на него, а он — на тебя.
Как на свидании.
Роберт Паттинсон: Так что с двумя режиссёрами было скорее похоже на то, что я участвовал в каком-то конкурсе.
Они как пара комиков.
Роберт Паттинсон: Как раз то, что мне было нужно. Я знал, что для того, чтобы хорошенько зарядиться на работу, нужно целиком отдаться чужому миру. И казалось, что они были сами себе миром, что они не просто снимали какую-то киношку или что-то вроде. Казалось, это целая среда, в которую можно окунуться. Я стал сниматься в кино почти случайно, поэтому всегда ориентировался на других актёров, пытался быть всегда немного впереди, и тогда я почувствовал, что с ними невозможно не двигаться вперёд.
Джош Сэфди: В этом весь наш подход: даже общаясь друг с другом, мы пытаемся ослепить друг друга энтузиазмом, чтобы не оставалось выбора, кроме как поддаться, а ведь по сути в этом цель жизни — просто поддаться, раствориться, всегда.
Какова была ваша реакция, когда Роберт вышел с вами на связь?
Джош Сэфди: Роб был просто обаяшка, и было ясно, что самовыражение ему важнее, чем денежные вопросы.
Кажется, вы как-то сказали, что он странный.
Роберт Паттинсон: Наверняка, я бы подобрал слово получше.
Итак, вы решили создать фильм, отталкиваясь от его участия?
Джош Сэфди: У Роба было окно в графике и мы подумали: «А давайте сделаем жанровый боевичок?» Я как раз впервые читал «Песнь палача» (The Executioner’s Song). А ещё я читал «Во чреве зверя» (In the Belly of the Beast, книга на основе писем заключённого Джека Эббота, который досрочно вышел из тюрьмы, только чтобы вскоре убить человека, вернуться в тюрьму и позднее повеситься в камере).
Значит, вы подумали, что хорошо бы сделать его преступником.
Джош Сэфди: Я вот что скажу о Робе и его личике. Глен О’Брайен, мир его праху, когда-то написал о том, что американский преступник выглядит довольно необычно. Индустрия моды подхватила идею о сногшибательно привлекательном преступнике, использующем свою внешность ради выгоды…
Бенни Сэфди: Как Тед Банди…
Джош Сэфди: Чарльз Мэнсон, Ричард Рамирес. Мы не будем делать вид, что он не красавчик; он как раз сногсшибательно привлекателен. Да ты иногда выглядишь просто как пришелец какой-то.
Роберт Паттинсон [Смеётся]: Поверю на слово.
И как всё происходило?
Джош Сэфди: Пока он снимался в «Затерянном городе Z», мы часто разговаривали, работали над персонажем.
Бенни Сэфди: Он писал мне мейлы от имени Конни, а я отвечал как Ник.
Роберт Паттинсон: Это мне нравилось больше всего. Многие скрывают черновые варианты сценария, иногда настолько, что показывают его, когда уже поздно. А в следующий раз он уже почти целиком переписан. Так что здóрово наблюдать за процессом, так больше вовлекаешься в проект.
И как развивался сценарий?
Джош Сэфди: В самой ранней версии это был фильм о побеге из тюрьмы.
Бенни Сэфди: Да, это была одна из первых идей. А потом в дело пошла энергия Роба, он же почти всегда на бегу. Постоянно пытается избежать внимания. Я хорошо помню наши поиски локаций; они помогают актёру настроиться, даже если потом место не используется. И вот мы были где-то на задворках, но люди вокруг всё равно начали фотографировать, и я помню, что по Робу было видно, что он готов взорваться…
Джош Сэфди: Да, а люди всё подтягивались, все доставали телефоны. Но когда мы снимаем, мы создаём совершенно иную атмосферу, никто ни на что не обращает внимания, и мы снимаем, что и как нам хочется. Невероятно.
Роберт Паттинсон: Это просто безумие какое-то. Ты становишься совершенно невидимым, и хотя поблизости ещё и вся съёмочная группа, никто не замечает. Очень странно.
Бенни Сэфди: Трюк в том, чтобы отвлечь внимание. Как-то мы снимали на людной улице и не хотели, чтобы Роба узнали. А я как раз был весь в крови, так что все смотрели только на меня: «Посмотрите только, он же весь в крови!». Идеальный способ отвлечь прохожих.
Роберт Паттинсон: Даже я на него смотрел, я стал частью толпы.
Выходит, во время съёмок ты больше повидал город, чем за предыдущие годы?
Роберт Паттинсон: Намного, и почти всегда в открытую. Частично дело в том, что когда ты выглядишь грязным…
Ты и правда выглядел грязным. У тебя даже кожа была жирная.
Роберт Паттинсон: Да, в этом была вся суть. Когда мы пришли к идее с оспинами…
Бенни Сэфди: Это была часть образа персонажа.
Роберт Паттинсон: Подействовало буквально как мгновенное преображение.
Джош Сэфди: Мы вдохновлялись Томи Ли Джонсом. Он ведь играл Гэри Гилмора, и у него как раз была такая кожа.
Бенни Сэфди: Такая деталь о многом говорит.
Ну уж наверняка хотя бы о том, что питался ты так себе. У тебя был очень нездоровый вид. Ты, наверное, изменил свою обычную диету для фильма? [Все смеются.]
Роберт Паттинсон: Я ел только тунца. Из маленьких таких консервных банок. У меня есть вредная привычка есть только тунец, когда я пытаюсь сбросить вес. Только тунец. И я в то же время я думал: «И всё-таки это тунец, вроде как здоровая еда».
Бенни Сэфди: Может, ртутью отравился.
Джош Сэфди: Было круто. Он жил в подвальной квартире в паре кварталов от моего дома и когда я заходил к нему, казалось, будто там только что бомба взорвалась.
Роберт Паттинсон [смеётся]: Я не разрешал почти никому приходить ко мне. А ещё не выбрасывал мусор, так что вся квартира воняла тухлой рыбой. Везде была грязь.
То есть, ты так обычно живёшь?
Роберт Паттинсон: Если предоставить меня себе, да.
И всё же тебе нравилось сниматься в первую очередь потому, что ты мог не быть собой, даже у всех на виду?
Роберт Паттинсон: Последний раз, когда я снимался в Нью-Йорке, это было сумасшествие какое-то. Так что чего-то подобного я и ожидал на этот раз.
Когда это было?
Роберт Паттинсон: В «Помни меня» (Remember Me, 2010), уже давно. Но в Нью-Йорке всегда одно и то же: как только тебя заметят, уже не удастся остаться одному. И когда пытаешься что-то сделать, то ты как будто в тюрьме у собственного образа. Я думал, это испортит мою игру в фильме, да что там — разрушит весь фильм.
Быть неузнанным для тебя сейчас необыкновенное ощущение.
Роберт Паттинсон: Да, и в процессе съёмок я понимал, что быть невидимым возможно. Если выглядишь, ведёшь себя определённым образом. Было очень интересно. И мой персонаж делает то же самое.
Что ты думаешь о Конни? Он мне показался не слишком симпатичным.
Роберт Паттинсон: Но зато у него есть цель. Мне нравится идея персонажа, который плох, как ни погляди. Но невозможно ведь быть только плохим.
У Мейлера была романтическая идея о чистоте преступника.
Роберт Паттинсон: Он — один из тех, кто создаёт собственную мораль на ходу. Но при каждом изменении он сам полностью убеждён в том, что делает. Каждый раз, когда он лжёт, он не осознаёт этого, совершенно. Если он во что-то верит, это должно быть правдой.
Кажется, многое в фильме было взято из жизни. Бадди Дюрес, который играет другого, ещё более никудышного бывшего зэка, на самом деле друг Джоша, и он действительно сидел в тюрьме, и помогал своими замечаниями. Вы водили Паттинсона по учреждениям для реабилитации и тюрьмам, чтобы он вошёл в образ.
Роберт Паттинсон: Джон, бывало, звонил и говорил: «Ну что, едем на экскурсию в СИЗО».
Джош Сэфди: И он ехал в образе.
Роберт Паттинсон: Кто-то спросил меня: «Ты что участвуешь в Scared Straight?» [профилактическое мероприятие, когда неблагонадёжную молодёжь пытаются напугать жизнью в тюрьме].
Карл Свонсон / Carl Swanson
Перевод: Максим Карпицкий
Оригинал интервью: Seducing Robert Pattinson http://www.vulture.com/2017/08/robert-pattinson-sadfie-brothers-good-time.html