«Водолей» (Aquarius)
Реж. Клебер Мендонса Филью
Бразилия, 142 мин., 2016
1
Как и предыдущий фильм Клебера Мендонса Филью «Звуки по соседству» (O Som ao Redor, 2012), его новая работа «Водолей» – фильм продолжительностью за два часа. Но опаски, что у режиссёра не хватит дыхания или оно собьётся, нет совершенно – залогом тому отличный полнометражный дебют 2012 года. Дыхание «Водолея» также глубокое и мерное; да и отчего могут появиться задыхания, когда всё придумано, сыграно, снято и смонтировано отменно?
Обладая таким дыханием, можно бежать длинную дистанцию. И всё же кино не марафон, фильму нужны вещи более плотные, чем те, что описываются пневматической аналогией. Предчувствую, что большинство критиков, анализирующих фильм Мендонса, будут напирать на историю дома, в котором живёт главная героиня, тем паче, что фильму присвоено его название: «Водолей» – жилой комплекс в Ресифи, вокруг которого закручивается интрига с мягким, но настойчивым отъёмом квартиры.
Но история дома, которая действительно прочерчивается пунктиром через весь фильм, завершая его ударной концовкой – лишь повод. Причина фильма – не дом, а человек, грандиозный персонаж, героиня – донна Клара, потрясающе сыгранная Соней Брага. Именно она – центр фильма, genius filmi, локус, в котором связываются и развязываются все нити, точка сквозь которую проходят все энергетические потоки – истории, морали, выковки характера, образа жизни и действия.
Можно долго судить и рядить о том, каким образом каждый конкретный режиссёр создаёт атмосферу или нарочно вызывает в зрителе определённое ощущение, но именно создание персонажа есть высшее проявление таланта постановщика. Это не просто магическое делание, в этом есть – здесь, конечно же, вспоминается Делёз – нечто ужасающее. И, добавлю от себя, нечто ветхозаветное, так как даже Главному Постановщику, когда он создал сцену-Землю, понадобились персонажи, чтобы разыграть весёлые и грустные сценки.
Бразильский режиссёр не создаёт донну Клару, а как бы сгущает её из той жизни, в которой она живёт, и из этой магии рождается персонаж живой и сложный. На мой вкус, несколько избыточно витальный, но и это обосновано: Донна Клара победила рак. Амазонки ампутировали себе грудь, чтобы та не мешала стрелять из лука; след от удалённой груди донны Клары – это отметина победы над смертью, чьё жало, как осиное, проникло и вышло из раны, не сумев убить.
В этой витальности главной героини совместились две жизненных закалки: локальная (победа над раком) и глобальная (буржуазная жизнь), и парадоксально, что первая проявляется шире, а вторая выражается в небольших, но определённых знаках. Донна Клара, оставшись одна в «Водолее», ощущает на себе давление строительной компании, которая пытается овладеть всем домом. Но она и не пытается изменить свою жизнь (прослушивание пластинок, походы на пляж, вечеринки с подругами), подставляясь под удары улыбчивых и тактичных представителей. Это изначальное и твёрдое понимание своего права – без сомнений, эгоистического.
Небольшие эпизоды, одновременно открывающие сущность донны Клары, манифестируют и жизнь, в которой она живёт: разговор с парнем, который выехал с отцом из «Водолея» – отец умер, так и не дождавшись денег от компании; канализационная труба, разделяющая пляж богатой и бедной частей города; повисшая пауза, когда служанка Ланджани показывает фотографию своего сына. Несомненно, правилами игры установлено всё это улыбчиво-корректное уважение, но за этой внешностью пришита подкладка из цинизма и неписанного закона о разделении на патрициев и плебеев.
В последней сцене все маски сброшены. Вероятней всего, Донна Клара останется в «Водолее» и будет жить как жила, слушая Queen и прогуливаясь по берегу Атлантики, который виден из её окон. Канализационная труба всё также будет делить пляж, время от времени уборщики будут отмывать от дерьма лестницу в «Водолее». Триста двадцать дней в году будет светить солнце, но отчего-то вся эта жизнь кажется мохнатым рыжим копошением мелких тварей с мощными жвалами, которые превращают дерево в труху. (Алексей Тютькин)
2
Клара (Соня Брага), музыкальный критик на пенсии, остается единственным жителем одного из домов комплекса «Водолей», вытянутого вдоль океанского берега в городе Ресифи. Остальные собственники давно продали квартиры строительной компании, имеющей свои виды на судьбу удачно расположенного здания. Осуществлению предпринимательского проекта как раз и мешает престарелая женщина, не намеренная покидать семейное гнездо, с которым связано столько воспоминаний. Воспринимая все предложения от коммерсантов как попытку вторжения в интимное пространство, пространство памяти, героиня не поддается даже на тактичные уговоры родных детей, видящих очевидную выгоду от возможной сделки. Более 30 лет назад Клара поборола рак груди, поэтому уверенно принимает новый вызов, отвергая гипотезу поражения в противостоянии с «захватчиками» от имени капитала.
В дебютных «Звуках по соседству», Мендонса Филью создавал своеобразный портрет Бразилии через описание микроклимата большой улицы – несколько людских историй пересекались между собой, рождая тревожную атмосферу, базирующуюся на скрытой агрессии, паранойе и неуверенности в завтрашнем дне. В «Водолее» автор развивает знакомые идеи, правда, концентрируясь на ярком антагонисте, его внутренней хронике. Донна Клара является воплощением «красоты» времени, по сути, выступая несущей конструкцией для призрачного мира, уходящего в пустоту. Она ведет борьбу за сохранение прошлого внутри отдельно взятого человека, воздвигая бастион достоинства в условиях коррупции ценностей. Режиссер становится заинтересованным наблюдателем социальной среды, лишенной ориентиров, когда в ходу «транзитные» моральные законы, а попытки сохранить личную биографию, и шире, наследие целой страны предпринимаются лишь гордыми одиночками, обитающими в жилищах-фантомах. Фамильное древо воплощает национальную Историю, со всеми ее умолчаниями – именно такой образ запечатлён в голове героини, размышляющей, в том числе, и о возможностях будущего.
Мендонса Филью вовсе не идеализирует Клару, готовую в случае необходимости к нечестным методам схватки (компромат, шантаж). В этом смысле персонаж Браги – есть квинтэссенция интеллектуального, гибкого бунтаря, действующего по правилам реальности, но четко проводящего границы дозволенного, не смея их перейти. Ностальгия, винтажные пластинки, преданная домработница оборачиваются здесь своеобразными экзистенциальными маркерами, помогающими не сбиться с тропы воинственного благородства. Отметим, что каждый житель знойного Ресифи лелеет собственные идеалы, отрицающие или, наоборот, превозносящие революционный дух, ведь полуторамиллионный мегаполис отличается особой генетикой неравенства и предрассудков. Для автора частные страхи неотделимы от общественных практик; все, что происходит за закрытыми дверьми, непременно вырвется наружу, воздух в комнатах такой же влажно-наэлектризованный, как и под тропическим солнцем.
«Водолей» состоит из трех глав, повествующих о субстанциях физически потерянных, но возвращающихся в иных формах и определяющих нравственный выбор, бытие человека. Например, волосы, фигурирующие в названии первой части, символизируют стойкость героини, прошедшей курс химиотерапии, но сумевшей восстановиться, преодолеть смертельную болезнь. Подобная структура важна для режиссера, дабы без потерь передать симметрию (если не клаустрофобию) взаимоотношений, кровную связь поколений. Мендонса Филью наполняет картину отсылками к творчеству коллег, начиная с классиков Голливуда, заканчивая современными кинематографистами. Эпизод, в котором Клара общается с отпрысками на предмет расставания с недвижимостью, наполнен мотивами «Летних часов» Ассаяса; быт героини отмечен деталями прямиком из мелодрамы «Глория» Себастьяна Лелио; холодная аура Кубрика и Аменабара притаилась меж лестничных проемов; многофигурные сцены сняты с не меньшим профессионализмом, чем у Джеймса Грэя. Также посредством монтажных сбивок, игры с ракурсами и зума камеры идеально передаётся витальная фактура настоящего, сосуществующая с хрупкой природой воспоминаний.
Несмотря на всю силу Клары, ее выносливость и комплекс победителя режиссер довольно трезво (пессимистично?) оценивает перспективы изменений в стране. В финале картины бизнесмены идут на радикальные меры, решив заразить проблемный объект паразитами. Последний крупный план – изъеденный термитами кусок дерева, брошенный на стол в офисе дельцов, предстает раковой опухолью, экстренно вырезанной из организма. Вот только гнилостные миазмы уже распространились по периметру верхнего этажа здания, как оказывается, далеко не вечного. (Вячеслав Чёрный)