«Тони Эрдманн» Марен Аде

«Тони Эрдманн» (Toni Erdmann)

Реж. Марен Аде

Германия, Австрия, 162 мин., 2016

Восторженный хохот, прогремевший в Каннах, похоже, ещё долго будет эхом сопровождать «Тони Эрдманна». Репутация фильма, тонко откалиброванная благожелательными фестивальными отчётами и сарафанным радио, будем надеяться, сделает «Тони Эрдманну» хорошую кассу. Однако за словами о комедийной феерии, которые посыпались вслед за показом, кое-что потерялось.

Дело в том, что «Тони Эрдманн» — несмешной фильм. Аде берёт структуру классической screwball комедии (в данном случае, это «Воспитание крошки» — настырный нахал от большой любви к правильному зануде превращает его жизнь в весёлый бардак), а потом разносит её изнутри. Растягивает действие на два с половиной часа, специально портит гэги на монтаже, наполняя их неоправданными паузами, заставляет актёров тормозить с реакциями и принимать усталый вид. Правильный темп — sine qua non любой смешной комедии (см. тот же сюжет в «Воспитании крошки» Хоукса или «В чём дело, Док?» Богдановича), но в «Тони Эрдманне» он безжалостно замедлен так, что некоторые критики сочли это досадным недостатком фильма (См. Daniel Fairfax: «If I have a misgiving about Toni Erdmann, however, it is that the languid tempo Ade adopts is often in tension with the comic pacing that the film demands, and it may well have benefited from some tightening here and there.»). Аде, тем временем, в интервью удивляется тому, что на показе в Каннах было так много смеха.

Я не хочу сказать, что смеяться на «Тони Эрдманне» неправильно; просто чисто комедийные сцены (их, на самом-то деле, две-три на все 160 минут) сработали в полном каннском зале вопреки логике самого фильма. Чуть позже к похвалам за эксцентрику подключилась и «серьёзная» мысль — как оказалось, фильм Аде удачно встроился в ряд успешных киноработ последних двух лет про атрофию человеческих чувств на фоне корпоративного капитализма («Игра на понижение», «Волк с Уолл-стрит», сериал «Девушка по вызову» и другие). Это богатая и узнаваемая тема: зритель к ней уже попривык и быстро считывает нужные подтексты, а критику есть, где развернуться. Но если мы сфокусируемся на такой интерпретации, то придётся признать, что к уже сказанному о капитализме образца 21-го века «Тони Эрдманн» добавляет не так и много, лишь перенося знакомые конфликты в европейский антураж. Опять-таки, что-то остается упущенным.

Кадр из фильма Марен Аде «Тони Эрдманн»

Это упущенное — область человеческих отношений, источник и неуловимой тоски, и всех неловкостей в фильме. А главное — с ними связан ключевой мотив актёрства. Стерильные пространства, в которых существует Инес, требуют от неё заучивать сценарий и говорить формулами, а партнёры по сцене бросают недоуменные взгляды при неверной реплике. Отец же, наоборот, играя Тони Эрдманна, ничего не продумывает наперёд, на ходу сочиняет истории и берёт напрокат большой мохнатый костюм, не задумавшись, как потом его снять. Инес, научившаяся у него импровизации, станет ломать шаблоны корпоративного общения, но ни к какой особой развязке это не приведёт. Конец фильма, где Инес примерит на себя бутафорские вставные зубы, а потом смущённо снимет, пока обрадованный отец бежит за фотоаппаратом, только подчеркнёт, что главный ритм «Тони Эрдманна» — это сбивчивый, осекающийся ритм репетиций, а главный мотив — актёрские неудачи.

Почему — неудачи? Причина не в том, что над шутками Винфрида никто не смеётся, а Инес допускает дипломатические оплошности. Просто они оба не знают, как на самом деле друг с другом говорить, и отгораживаются ролями: дочь надевает маску делового человека, отец — парик и вставные зубы. Это, конечно, герои Кассаветиса — одного из самых важных режиссёров для Аде — неуклюжие люди-актёры, которые упорствуют, тянут время, мучительно пытаются доиграть себя до конца, выжать всё из своей маленькой роли. Разрешения у их конфликта нет: в сцене примирения за объятиями следует новая неловкость, новая игра. И главная ценность фильма Аде — в этой прорывающейся спонтанности взаимоотношений, непредсказуемости и реальной сложности человеческих связей, несводимых к истории с выводами. Хочется надеяться, именно за эту шершавость, а не за гэги или за попадание в популярную повестку, «Тони Эрдманну» будет обеспечено место в вечности.

Артём Хлебников

10 февраля 2017 года