Реж. Доминик Граф
Германия, 128 мин., 2006 год
Специалист по криминальному жанру, Доминик Граф успел приложить руку даже к известному советским зрителям сериалу «Телефон полиции 110» и вполне может помнить описываемый им момент возведения Берлинской стены, 13 августа 1961 года. Единственное «но» – родился он в 1952 году в Мюнхене, а действие его фильма «Красный какаду» происходит в ГДР.
Юный театральный художник Зиги из Лейпцига, гуляя в местном парке и рисуя в экспрессионистском стиле оставшийся от обеда скелет гуся, натыкается на группу молодежи, отплясывающую под сенью весенних деревьев лихие американские рок-н-роллы в сопровождении портативного проигрывателя. Не успевает он познакомиться с привлекательной брюнеткой Луизой, как на них нападает отряд полицейских с дубинками. Они избивают танцующих, ломают пластинки. Зиги и потерявшая туфельку Луиза после потасовки убегают и чуть позже к ним присоединяется её муж, неформального вида парень Волли. Луиза сообщает Зиги, что он может найти её в клубе «Красный какаду».
В клуб его не пускают из-за его простецкого внешнего вида, но зато он встречает Луизу, которая рассказывает что пишет стихи и увлекается прозой западногерманского писателя Генриха Белля. В простом театральном работнике, жаждущем лишь поступить в дальнейшем по рекомендации начальства в институт, начинают просыпаться буржуазные инстинкты. Собственно, сюжет во многом знаком нам по вышедшему в 2008 году фильму «Стиляги» Тодоровского. Зигги достает в пока еще свободном для прохода Западном Берлине валюту (продав из тетиного дома, где живет, статуэтку мейсенского фарфора) и покупает модную одежду. В клубе он вливается в компанию Волли и Луизы, которых раздражает работа на унылом производстве и которым хочется чего-то большего, для начала – музыки и шампанского. Граф тут не совсем точен — клуб «Красный какаду» существовал, но исполняли в нем джаз. Зато он показывает немецких западников не огородными пугалами, а просто со вкусом одетыми людьми. Да и как сказал джазмен Алексей Козлов, решение Тодоровского назвать фильм комсомольским погоняловом из советской прессы сродни решению назвать фильм про Холокост – «Жиды».
Сильное отличие от фильма Тодоровского, помимо сугубо реалистического воссоздания исторических деталей, состоит еще и в самом изображении главных героев. Граф не изображает их маловменяемой панковской ордой, озабоченной тем, как ошарашить окружающих своим внешним видом. И Зиги, и Луиза с Волли прежде всего стоят на пороге жизни в обществе, которое с неприятным скрежетом железного занавеса оборачивается к ним своей казарменной стороной: полная зависимость от СССР (антирок-н-рольный серф-танец «Востокочка»), властные потные руки работников идеологического фронта, тотальный контроль тайной полиции «Штази». Призжает с визитами Белль, но восточные немцы бегут в Западный Берлин и власти ГДР принимают решение построить Берлинскую стену.
«Красный какаду» в чем-то напоминает «Мечтателей» Бертолуччи – летней молодежной эротикой, беспорядочным сексом, стремлением героев к внутренней свободе. Есть сходство и в характерах: Зиги более уравновешен и старается трезво оценивать ситуацию, Луиза и Волли выглядят скорее стихийными анархистами. Но даже хулиганствующий и ухлестывающий за всеми подряд девицами Волли оказывается способен на политический протест. И в этом – главное отличие от совершенно тоталитарного по духу мюзикла Тодоровского, радующегося потребительской свободе во времена госкапитализма. Граф говорит в своем фильме о взрослении и воспитании чувств. В «Красном какаду» любовь, ревность, предательство, отчаяние складываются в характерную для польского кино 80-х смесь политического фильма и мелодрамы. Его герои противостоят не каким-то запретам на импортную одежду, они отстаивают свое право на свободный выбор, на ничем и никем не сдавливаемое дыхание жизни. И оставшееся платоническим увлечение Зиги Луизой в финале фильма, со слов сбежавшего на Запад Зигги, окрашивается в ностальгический оттенок, но не по временам запретов и доносительства, а по временам своей искалеченной и прекрасной молодости летом 1961 года в провинциальном социалистическом городке. И поэтому Граф точен, показывая, что жизнь на Западе не представляется Зиги легкой и понятной.