В городе Сильвии (En la ciudad de Sylvia)

 

Реж. Хосе Луис Герин

Франция, Испания, 84 мин., 2007 год

 

«Кинематограф и путешествие – почти одно и то же, и мне было интересно объединить их еще теснее», – признался однажды Хосе Луис Герин.  Его третий по счету фильм «В городе Сильвии», кажется, как нельзя лучше подтверждает эти слова.  Практически лишенный диалогов, построенный на наблюдении, этот магнетический фильм абсолютно не поддается какой-либо жанровой принадлежности. Любая попытка структурирования его под какие-либо правила и понятия тут же терпит свой крах. Назвать «В городе Сильвии» исключительно медленным кино – было бы в корне неверно (хотя Герин и замечательно работает со временем и использует продолжительные кадры). Так же как и отнести его к какому-либо из традиционных жанров или попытаться затесать к некому синтезу кино и авангарда.

«В городе Сильвии», в этом смысле, кажется изначально внежанровым фильмом — экспериментом над формой и содержимым, где лишь в отдаленных источниках вдохновения можно отыскать Довженко или авангардиста Йонаса Мекаса. Первому Герин открыто признается в своей любви, со вторым его, безусловно, роднит этот лозунг кинопутешественника, на первый взгляд бессвязное фильмирование жизни, восхищение окружающим миром через объектив видеокамеры. Каждое движение, каждый жест (будь-то опадающая листва или лицо юной девушки) здесь заслуживают своего особого взгляда и более тщательного рассмотрения. И если юный герой последнего фильмов еще одного великого кинонаблюдателя Эдварда Янга, фотографировал затылки людей, чтобы показать им то что, как правило, неподвластно нашему взгляду, то Хосе Луис Герин «В городе Сильвии» таким же образом запечатлеет окружающую нас жизнь города: с ее случайными прохожими, звенящими трамваями, мчащимися велосипедистами и молодыми девушками, каждая из которых способна стать героиней фильма.

Герой фильма, лишенный имени и именуемый самим Герином как «мечтатель», приезжает в небольшой город в поисках Сильвии — девушки, с которой он познакомился шесть лет назад. Причем, этот предлог – становится известен лишь со временем – замыкая, таким образом, круг поисков и давая понять, что на самом деле происходит в этой истории. До этого же мы способны лишь выстраивать цепочки догадок, искать вместе с героем размытый женский образ, еле осязаемый фантом, где, как писал влюбленный Вертер: «Образ этой верной и нежной любви повсюду преследует меня и сам я словно воспламенен ею».

Так же как и герой Гете, умирающий от любви к своей Шарлоте, персонаж Герина одержим поисками загадочной Сильвии. О их условной связи говорит и местонахождение – Страсбург, город который в фильме Герина, правда, так и остается без имени, и город где когда-то жил и творил сам Гете. Герин, правда, предпочитает избегать такой интерпретации, объясняя свой выбор лишь красотой и свободой предоставляемой Страсбургом.

Его «мечтатель», просиживая в кафе, всматривается в лица посетительниц. Пытается нарисовать в своем блокноте их портрет. Брюнетка, блондинка, девушка с грубыми чертами и чертами ангела – он вычерчивает контуры лица, меняет форму прически. Но само лицо, так и остается размытым. В его блокноте мы замечаем десятки зарисовок лишенных лиц. Здесь, безусловно, можно предположить, что наш герой попросту пытается вспомнить свою Сильвию. Но способна ли память за шесть лет так предательски забыть лицо человека? Этот вопрос так и остается без ответа. Герин очень тактично уходит от него, затевая, таким образом, свою игру со зрителем, давая тому самому стать свидетелем происходящего, его невольным участником. Или даже соучастником. И когда в кафе одна из девушек поймав на себе взгляд нашего героя, отвечает ему взаимностью, то вопреки всем законам камера превращается в зеркало, а герой и зритель становятся единым целым.

Все это происходит в том самом кафе, где, как считает наш герой, должна находиться и сама Сильвия. Его взгляд, направленный, порой довольно прямолинейно, изучает девушек, сидящих за соседними столиками. Но стоит ему изменить траекторию поисков, развернуться на 180 градусов, как он тут же замечает «Сильвию». Он находит ее за витриной, за стеклом, отделяющим летнюю терасу от внутреннего помещения кафе. То есть, по Лакану, буквально, «между категориями воображаемого и символического». И в этом, смысле следуя и дальше теориям Лакана, можно даже предположить, что весь этот поиск, эта попытка найти девушку из прошлого, является «последствием любви», попыткой заполнить существующий пробел (потребность этой самой любви), возникающий лишь как результате нашего намерения. Объект, является предлогом к поиску, а его нахождение – переменной точкой отчета.

Пускаясь в погоню по оживленным улицам города, «мечтатель» то приближается к этому объекту, то отдаляется. Он вот-вот готов предпринять робкую попытку контакта, но неожиданный поворот, лабиринт улиц, звонок мобильного телефона – все это разрушает магию настоящего. И в этот момент, в сценах этого восхитительного преследования, Герин наполняет город десятками разнообразнейших звуков, создавая целую симфонию городской жизни. Кокетливый стук каблучков, сменяется глухим эхом шагов, мелодия шарманки по мере нашего приближения к ней то появляется, то вновь растворятся в звуках оживающего города. Здесь отчетливо слышен каждый такт, каждая новая интонация. Вот проезжает очередной скейтбордист. Вот нас обгоняет компания шумных подростков. Город Сильвии – живет собственной жизнью, где порой, кажется, что вовсе не «мечтатель» и его «Сильвия» являются главными героями. Они лишь предлог, лишь часть этого отдельно взятого мира. И, словно в подтверждении этого Хосе Луис Герин очень тщательно работает с кадром. Оживляя его еще до появления нашей парочки. А после, умышленно давая нам возможность задержаться в нем подольше.

Причем, камера у  Герина в этот момент оказывается полностью статичной. Располагаясь в наиболее выгодном месте, она, как будто, случайно фиксирует происходящее в ее поле  зрения. Когда же необходимо ускориться, когда герои ускоряют свой шаг, на смену этому приходят продолжительные проезды. В этот момент камера, словно оживая, плавно следует за их путешествием — ненадолго вырываясь вперед, затем вновь нарочито отставая. И даже в тот момент, когда вся история кажется завершенной, когда «мечтатель» так и оставшись наедине со своим поиском растворяется в привычной жизни города, камера остается на одной из центральных улиц – «случайно» позабытая, оставленная здесь как бы ненароком, она продолжает снимать то, что и должна – саму жизнь.