Pozitia copilului
Реж. Калин Питер Нецер
Румыния, 112 мин., 2013 год
Фильм «Поза ребенка» Калин Питер Нецера – поздний, но еще не переспелый плод «румынской волны нулевых» и в то же время – один из ее лучших примеров.
В румынской волне было две сильных стороны – сатира над постсоциалистическим маразмом и исследование этической двойственности обыденных поступков. Нецер развивает эту этическую линию «волны» и делает это настолько уверенно, что его «Золотой медведь» кажется вполне заслуженным.
«Поза ребенка» запоминается двумя вещами. Во-первых, ролью Луминици Георгиу (Корнелия, мать), игру которой в этом фильме хочется сравнить с лучшими ролями Джины Роулендс. Во-вторых, хитрой драматургической структурой.
Завязка картины происходит во время репетиции оперы. Эта замечательная сцена длится несколько минут, становится единственной музыкальной частью фильма и весьма резко обрывается перемещением в иную временную интенсивность.
Прямо во время действия главную героиню Корнелию, женщину среднего класса и среднего возраста, по-барски вытягивает из зала ее сестра. От нее Корнелия узнает, что ее сын Барбу попал в аварию, но, «к счастью», с ним ничего не случилось – пострадали другие. Сын сбил мальчика на скоростном шоссе. Мальчик переходил в неположенном месте, но водитель превысил скорость.
Мать едет в участок и пытается «порешать» и замять дело. Когда это ей почти удается – с полицией получилось договориться, осталось дожать свидетеля, – сын остается недоволен, он очень грубо запрещает матери помогать себе. Позже выясняется, что у него проблемы с сексом, он на грани развода.
На первый взгляд, социальная трагедия о сбитом машиной бедняке замещается «эдипальным» семейным конфликтом матери и сына. Этот мотив Нецер и его сценарист Разван Рэдулеску («4 месяца, 3 недели и 2 дня», «Автобиография Николае Чаушеску») черпали из отношений со своими собственными матерями.
Так Нецер смешивает детективный и социальный конфликт, и вместо Хичкока мы получаем комбинацию из Кассаветиса и Петри.
Ситуацию можно считать обыденной – мол, авторитетная мать не позволяет сыну искупить свою вину. Но в ней присутствует еще и иносказательный уровень: мать с ее умением ловко договариваться и давать взятки символизирует саму суть коррупции.
Вырваться из когтей матери для Барбу означает также отбросить коррупционный мир поколения своих родителей, в котором лукавое умение договариваться в тени решает все. Это поколение жило еще при Чаушеску и при рыночной экономике не сумело обеспечить прозрачность институтов, отучить бюрократов воровать и дать полицейским нормальные зарплаты. Как результат, Румыния заняла 69-е место по индексу восприятия коррупции по версии Transparency International, что ниже почти всех стран Европы и даже доброй части африканских государств.
Разрыв Барбу с матерью показан как возможность для нового поколения начать строить свой мир без коррупции, даже если для этого придется пройти через муки принятия вины. Последняя слезливая похоронная сцена фильма (ее можно воспринять как взятку зрителю, которую тот может принять или отбросить) предоставляет Барбу такой шанс на искупление.
Своим фильмом Нецер исследует социальное напряжение, которое возникает, когда нужно изобрести лекарство от смертельной ошибки, закрыть дело или забыть происшествие. Он показывает два решения – коррупционное (претвориться, что случая не было) и христианское (искупить грех), а также несомненную патологическую привлекательность первого перед вторым.
Заметим также, что в рейтинге стран-коррупционеров Transparency International Украина и Россия стоят ниже Румынии, поэтому здесь тема фильма может быть понята с наибольшей эмпатией.