«Дни Франции» Жерома Рейбо

 

«Дни Франции» (Jours de France)

Реж. Жером Рейбо

Франция, 137 мин., 2016

Приложение Grindr, поисковый сервис для геев и бисексуалов, служит компасом Пьеру Томá, удравшему ночью на белом авто прямиком из постели давнишнего партнёра, хотя не в меньшей степени связующий герой «Дней Франции» руководствуется маршрутами памяти (случайная – кто верит сценарным «случайностям»? – встреча с экс-гувернанткой), долга (доставка весточки и бандероли от поселкового тинейджера) и любовного раскаяния: мча к самой границе с Италией, Пьер не путает следы, вольно или нет питая пустившегося вдогон Поля упованием на то, что разомкнутым объятиям суждено сомкнуться заново. «Грайндр» ещё называют «геосоциальной» сетью, и тот же эпитет лепится к художественному дебюту документалиста Жерома Рейбо, кинематографиста, исполненного почтения к фигурантам «инцестуальной волны» (Пьер Веккиали, Жан-Клод Гиге и Жан-Клод Бьетт), свидетельства которого он оставил как в предыдущих своих работах, так и во «Днях Франции», чьё устройство трэвелога с его крошащимся узорным полотном человеческих историй позаимствовано (с поклоном) у последней картины Гиге «Пассажиры» (оттуда же – очередной взволнованный логореик Жан-Кристофа Буве).

Импульсивно сменяемые пункты кратких остановок белой «Альфа Ромео» на самом-то деле складываются в ностальгическую панораму децентрализованной страны опустевших отелей («Теперь здесь останавливаются разве что паломники» – жалуется Полю хозяин повстречавшейся харчевни), одиноких юнцов (грезящий о Париже читатель Флобера; сынок бакалейщика, очевидно, растущий без матери) и заведомых мертвецов. Владелица книжного магазина вместо сорбоннской кафедры кукует за прилавком; горная отшельница, на тот миг, пока её фотографируют, становится красавицей, какой перестала быть не так уж давно; у персонажа Буве «стоит только в темноте». В этой темноте, нарушаемой будничным шорохом похотливых церемониалов (за 5 евро здесь готова на минет даже беременная (!) продавщица бургеров – не желая своей мысли течь исподволь, Рейбо-сценарист готов на экстремальный произвол) и нежными взрывами тактильного горя. Так, в начале «Дней Франции» на сцену – образно выражаясь: действие происходит в фойе оперы – вызван Фредерик Норбер, актёр-эпизодник из лент Бьетта и Веккиали, по ответственному поручению – утереть слезу отлучённому Полю (чувственной статуарности жеста позавидовали бы и певцы в зале театра). Или так: соседи по гостинице, засевшие каждый в своём номере и нагишом ласкающие разделившую их стену, дарят нам высокое воспоминание о наиболее впечатляющем примере неистового, метонимически редуцированного, гомосексуального лиризма во всём французском кино – «Песне любви», единственном режиссёрском опыте Жана Жене (обречённая вакханалия заключённых, едва способных соприкоснуться сквозь решётки).

В стране, где Ален Гироди, другой путешественник «из Франции во Францию», прогибаясь под небытие, приторговывает ядовитыми шаржами на престарелых говнарей, а «последнего мужчину» понукает танцевать с волками, Жерому Рейбо удаётся, «стоя ровно», петь. Песне Рейбо вторит отходная над могилкой домашнего питомца, принадлежавшего одной из похоронивших себя заживо героинь. Может быть, под «Альфу» замаскирован катафалк, везущий Францию-страну и Францию-кино, належавшей бока под гробовой доской, в операционную для завершения обряда мумификации? Увы, но призрака нельзя ни эксгумировать, ни засушить. Чистое кино утекло вместе с веком, и всё, что нам осталось в новом, – покориться грайндру контрапунктов, в чём так поднаторел режиссёр «Дней». Нам с тобой, словно двум сталкивающимся нотам на глухих узлах дорожной линейки, так и биться в рингтоне геосоциальной астролябии Поля и Пьера, сцепляя руки в пр(о/и)зрачности настигнутого видения. «Франция. Одинокий. Рингтон» – отзывается Тома на просьбу случайного пассажира сказать первое, что придёт в голову. Только кто верит случайностям?

 

Кадр из фильма «Дни Франции» Жерома Рейбо

 

Дмитрий Буныгин

24 сентября 2017 года