Inside Llewyn Davis
Реж. Итан и Джоэл Коэны
США, 104 мин., 2012 год
1.
Коэны, проявляющие в последние годы несвойственное им жанрово-стилистическое разнообразие, наконец сняли фильм, об авторстве которого можно догадаться только по косвенным признакам. От магистрального коэновского метасюжета о неудачниках, оказывающихся замешанными в историю, гораздо значительнее их (не важно, криминальную, философскую, или и ту, и другую одновременно) во «Внутри Льюина Дэвиса» осталась лишь фигура главного героя.
Льюин Дэвис – музыкант недостаточно яркий и амбициозный, чтобы стать звездой, недостаточно трезво мыслящий, чтобы забросить музыку и найти работу, и недостаточно невротичный, чтобы задуматься о том, что он делает со своей жизнью. Весь фильм за него думают другие: забеременевшая подруга, агент, руководители лейблов и – особенно – случайно попавшийся ему на пути списанный в утиль джазмен-героинщик (единственный из постоянных актеров коэновского ансамбля Джон Гудмен, в чистую переигрывающий весь первый план).
Отказавшись от фирменной бравурной режиссуры и галереи гротескных персонажей, Коэны неожиданно сняли свой самый сдержанный и даже лиричный фильм. Его можно было бы охарактеризовать как тонкий, не будь в нем столь прямолинейного символизма – олицетворяющего судьбу рыжего кота, которого герой весь фильм безуспешно пытается поймать за хвост, и таинственного незнакомца, отвешивающего Дэвису оплеухи, обрамляющие повествование, – такие же беспричинные и бессмысленные, как зуботычины, отвешиваемые ему вселенной. (Евгений Карасев)
2.
«Внутри Льюина Дэвиса» – оммаж славной эпохе фолк-возрождения 50-60-х, сгинувшей под напором обновленного рока (The Beatles, Rolling Stones, психоделика). Бородатый неудачник с гитарой, перебивающийся по чужим квартирам в Нью-Йорке – творчески переработанные факты из жизни Дейва Ван Ронка и его последователя Боба Дилана. В своих мемуарах Дилан описывает Ван Ронка как харизматичного короля фолк-клубов Гринич-Виллидж, у которого юному Дилану приходилось не раз ночевать на диванчике. Именно Дилан вел такой бродяжнический образ, из его мемуаров перекочевала супружеская пара любителей фолка с рыжим котом из «Завтрака у Тиффани».
Но романтика новой жизни и скитаний в большом городе вовсе не тяготила Дилана. Он учился исполнительскому мастерству, наблюдал за метрами типа Ван Ронка, много читал, слушал пластинки с записями фолка и заводил знакомства, пока, наконец, мейджор-лейбл Columbia не предложил ему записать альбом, завистливо замеченный только другими пробивающимися к славе фолк-музыкантами. В дальнейшем Дилан перестанет подражать Вуди Гатри и напишет множество песен полных гражданской лирики и битнической поэтичности, которые станут национальными хитами.
Но к зиме 1961-го, когда происходит действие фильма, из серьезных фолк-исполнителей звездой была лишь одна Джоан Баез (в ноябре 1962-го журнал Time поместит ее на обложку и подпишет folk singer), а музыка Ван Ронка и Дилана, считалась едва ли не мусором, достойным для исполнения у ближайшего курятника и записываемой лишь на профильных фолк-лейблах. Никелированные эйзенхауровские 50-е все еще кидали густую патриархальную и корпоративную тень на начинающие зацветать оттенками свободной любви и артериальной крови 60-е Кеннеди. Эту атмосферу и описывают Коэны.
«Внутри Льюина Дэвиса» близок к такой же промозглой «Ассе» Соловьева: Крымовы превратились в глав студий звукозаписи, а девушек ведут в кабинет удачливые ребята с гитарами, сумевшие скрестить фолк с эстрадой и заголовками газетных передовиц. Стоит ли называть Дэвиса неудачником лишь на том основании, что он попал под каток индустрии, а не под идеологический прессинг государства? И есть ли между этим какая-то разница? Джон Гудмен в эпизодической роли точно такого же выкинутого на обочину джазмена, ширяющегося по туалетам героином, спрашивает: почему соавтор и соисполнитель Дэвиса бросился с моста Джорджа Вашингтона, в то время как есть традиция бросаться с Бруклинского моста. Это очень тонкая и горькая ирония, на которой и держится это роуд-муви Коэнов – фильм о безвременье, традиционной народной музыке, американской мечте, кризисе среднего возраста, поэзии от всей души и амбициях. (Станислав Лукьянов)