Видеоэссе Cineticle. «S/Z» Максима Селезнёва. Чему нас может научить акула

 

В 1979 году итальянский мастер жестоких натуралистичных хорроров Лючо Фульчи снимает один из самых главных фильмов в истории целого жанра – «Зомби 2». В одной из сцен которого оживший мертвец по причудливой случайности оказывался под водой, где вступал в схватку с живой акулой. Нечаянно для себя Фульчи воплотил в этой встрече лотреамоновскую формулу сюрреализма.

Непредвиденным чувствам, которыми раскрывается это свидание двух монстров, посвящено новое видеоэссе Максима СЕЛЕЗНЁВА, позволяющее рассмотреть эту «любовную» сцену с должным вниманием и тактом. Мы приглашаем вас к просмотру видео «S/Z» – и прочтению текста Дмитрия БУНЫГИНА о том, чему плотоядная акула способна научить Уильяма Шекспира.

 

Недавно мой коллега по журналу Cineticle, либидинальный экономист Олег Горяинов, множа и продолжая рассуждения современного канадского философа-делёзианца Брайана Массуми, писал о первородном грехе нашего общества — «неспособности провести различие между аффектом и эмоцией». Здесь имеется в виду грех сентиментальности, отупляющей эмоции жалости к миру вокруг и уязвлённому «я», каковая, по словам Горяинова, есть «торённая тропа к фашизму».

Не грешим ли мы, зрители и комментаторы кинокартин, всякий раз при просмотре избирая путь «человеческой эмоции – чувства, вынужденного повторять само себя и обставляющего всё так, как будто бы нет других вариантов, кроме уже известных»? Цитата, собственно, из книги Брайана Массуми (в переводе Артёма Морозова и Дианы Хамис) под легкомысленно, казалось бы, звучащим названием «Чему животные учат нас в политике?».

Выдающийся итальянский ремесленник, кинорежиссёр Лючо Фульчи, с равным умением проявивший себя во всех мыслимых развлекательных жанрах от пикантной комедии до мистического слэшера, научился у животных многому. К людям – всё одно, живым или уже ожившим – Фульчи был не зол, но строг католической строгостью: финал наиболее авторского его произведения «И вы будете жить в страхе! Жизнь после смерти» (…E tu vivrai nel terrore! L’aldilà, 1981) разворачивается буквально в Аду.

Представители фауны заявляют о своих притязаниях не только на заглавия фульчевских лент (тут можно повстречать и «Ящерицу» и «Утёнка», и – не раз и не два – «Кота»). Они открыто грозят человеческим персонажам.

Порядка трёх фильмов Лючо Фульчи прямо посвятил животным, сделав их центральными героями дилогии вестернов «Белый клык» (1973) и «Возвращение Белого Клыка» (1974; оба шли в советском прокате) и хоррора по мотивам Эдгара Аллана По «Чёрный кот» (1981). Полуволк Джека Лондона затмевал на экране самого Франко Неро, а котяра отвлекал внимание от Мимзи Фармер и «кубриковского» актёра Патрика Мэги. Да и пресловутую «Ящерицу в женском обличии» (1971) частенько вспоминают прежде всего из-за сцены с правдоподобными муляжами изувеченных собак.

Что там говорить, даже нью-йоркский потрошитель из одноимённого слэшера Фульчи 1982 года общался со своими жертвами… посредством утиного кряканья, натурально подражая прононсу Дональда Дака.

Конфликт животного и человека вышел на отдельный, далёкий и непокоримый, уровень в прологе хрестоматийного (а для итальянского рынка – жанрообразующего) «Зомби 2» 1979 года. Фульчи расширил типичную коллизию субжанра «мёртвые люди охотятся на живых людей» до универсального «мёртвое охотится на живое». Без каких-либо причин – нужны ли тут причины – персонаж-зомби, кинувшись в пучину, в плотоядном раже смертельно атакует… акулу (рыбу, незадолго до того триумфально произведённую, благодаря «Челюстям», в статус новомодного экранного жупела).

Это выглядит глупо, это выглядит дико. Это просто смешно. Зритель нервно хихикает, пока смех не застревает у него в горле. Бой двух хищников обставлен как хореографический номер и длится достаточно долго для того, чтобы выйти за пределы гэга и вступить на опасную территорию, где ситуация конфликта граничит и соприкасается с ситуацией контакта. Неужели нас ведут по проторенной, но тупиковой дороге – пути сентиментального прочтения? Зомби, этот бывший человек, возвращается в до-человеческое, животное состояние, соединяясь в объятиях с другим животным, партнёром-монстром из глубин, не уступающим ему по жестокости и прожорливости.

Что за чувственный дуэт. Сколько пространства для удушающей интерпретации в этом удобном для всех союзе эротического и танатического.

Латинские буквы, которыми помечено обсуждаемое эссе Максима Селезнёва, с одной стороны, очевидно, взяты из заглавия известного текста Ролана Барта «S/Z» (1970) – известного и тем, что в этой книге умер Барт-аналитик и ожил Барт-барт. «С» и «З» у Барта – инициалы обречённой пары из рассказа Бальзака: Сарразина и его «возлюбленной» Замбинеллы, на поверку оказавшейся юношей-кастратом. Типографским значком косой черты была подчёркнута двойственная ситуация конфликта/контакта между С. и З. Гибелью одного из них оканчивалось повествование.

С другой, не столь подветренной, стороны, нас ожидает такой, кромешно скучный, вариант расшифровки: S – сокращение от shark, а Z – от zombie.

Тем не менее, как мы видим, главенствующей фигурой по-прежнему остаётся эта «палочка», она же «слэш», граница связи и разделения, конфликта и контакта, влюблённого и возлюбленного, акулы и зомби.

А также – аффекта/эмоции.

Видеоэссе Максима Селезнёва «S/Z» начинается там, где проходит косая черта. Разрыв. Эссе это не о любви – об отношении (к) любви. Об отсутствии (расщеплении) отношения. Знак «/», будучи первым из двух (второй не состоится) взмахов жеста «крест-накрест», направляет нас по своему косому помосту, под которым по обе стороны протянулись две возможности критического аппарата.

И точно так же, как восходящий край «слэша» стремится резко в сторону, мысль проникает по ту сторону эмоции «романтического страдания», к её противоположности/корреляту – безмятежности, аффектированному бесчувствию. Неслучайно в качестве внутреннего эпиграфа в видео-ролике возникает сонет Шекспира, по выражению Сьюзен Сонтаг, «художника возвышенной нейтральности». Хочется думать, что этому спасительному очуждению, позволяющему вытеснить сентиментальность, автора эссе «S/Z» и научили животные Фульчи.

 

 

English version

 

Автор видеоэссе: Максим Селезнёв

Автор сопроводительного текста: Дмитрий Буныгин