Реж. Лав Диас
Филиппины, 59 мин., 2009 год
Фильм «Бабочки не имеют памяти» был снят по заказу Кинофестиваля Jeonju (Jeonju International Film Festival). Вместе с короткометражными фильмами Наоми Кавасе и Хон Сансу, эта история стала частью сборника «Гости».
Поставленный в определенные рамки, с наперед обозначенной тематикой Лав Диас умудрился создать замечательный фильм-высказывание, хронометраж которого составил 59 минут (именно столько длится режиссерская версия, выпущенная отдельно), а затем для самого проекта урезанного до 40. Где даже полная версия может вызвать первостепенно удивление. Ведь, когда мы говорим о кинематографе Лав Диаса, мы тут же подразумеваем большие фильмы, продолжительностью за пять часов. Отсюда и это восхищение трансформацией режиссера. Это блестящее умение уложиться в час времени и отсутствие замкнутости в условностях большой формы.
Разумеется, Диас тяготеет к монументальным полотнам. Нуждается в неспешности своего повествования. Подобное необходимо ему, что бы передать свою историю в максимально точных красках, с подбором нужной палитры. С неспешным выведением всех линий и связей. Таким образом, он подобно художнику наносит на свой холст несколько слоев, которые, сливаясь воедино, обретают полную завершенность.
Но снимай Диас 13-часовой «Death in the Land of Encantos» или 59-минутный фильм «Бабочки не имеют памяти», он все равно остается верен себе и своему избранному пути. Его кинематограф, вобравший в себя историю Филиппин, имеет множество отсылок к религии и к политике, пронося в себе целую волну боли и грусти за то что было и то что происходит сейчас.
В «Бабочках…» он вновь берется за размышление о филиппинской действительности. Все начинается с диалога двух героев – двух мужчин переживающих по поводу закрытия местной шахты. Статичная камера, немного приглушенное монохромное изображение. Их беседа становится предвестником всей рассказанной далее истории. Где есть небольшой загнивающий поселок и есть закрытая шахта, вокруг которой и замкнута вся местная жизнь.
«У нас вокруг хорошая почва, но никто не хочет ее возделывать», — жалуется один из мужчин. Все полагаются только на шахту. Предпочитая поиску альтернатив лишь уповать на свою судьбу. А там где есть недовольство, где есть обреченность, всегда есть опасность выплеска всего это наружу. Именно таким поводом становится приезд в поселок молодой дочери бывшего владельца шахты – Марты. Девушки, которая росла со многими из местных жителей, но которая теперь стала здесь абсолютным чужаком, представительницей другого мира. На все ее призывы к общению, ее друзья детства ссылаются на занятость. А трое мужчин, которые выводятся Диасом в центр всей истории, и вовсе решают ее выкрасть.
Поразительным образом, используя эту историю как основу, Лав Диас расставляет по всему фильму небольшие символы-отсылки. Где даже имя девушки – Марта – берется в честь библейского персонажа, известного своей гостеприимностью. Здесь у Диаса показательна и первая характеристика, которую используют, говоря о ней трое мужчин: «Она высокая. Она выделяется из толпы». Эти мужчины, впрочем, тоже попадают под едкий взгляд режиссера. Выпивая по вечерам, затапливая свое растянутое горе, они то и дело жалуются на окружающую их жизнь, где есть десятки виновников, но нет никакой попытки перемен.
Для поиска спасения, они не чураются прибегать к религии, к традиционным религиозным обрядам. Так, один из них ежегодно распинает себя на кресте, надеясь таким образом вернуть ушедшую от него жену. Второй то и дело ударяется в воспоминания о прошлом. И Лав Диас останавливается на этом, вылавливая эти слабости простых людей. Где едкость, с которой он показывает их, кажется чем-то новым в кинематографе Диаса. Да, он говорил об этих особенностях филиппинцев в своих интервью, упоминал их в своих предыдущих фильмах. Но все это происходило довольно осторожно, будучи скорее критикой от любви. В «Бабочках…» же Лав Диас уже открыто порицает филиппинцев, выходя за рамки обвинения политической системе или истории страны. Одновременно вынося своеобразный диагноз и пытаясь отыскать причины подобной болезни. Таким образом, он вновь и вновь возвращается к своим предыдущим фильмам, создавая очень тонкое плетение – о замкнутости на своей боле говорилось еще в «Меланхолии». Там потерявшие близких герои, сооружали свой собственный мир, пытаясь таким образом справиться со своей утратой. Но если раньше все это не выходило за пределы внутреннего бунта или бунта против определенного негативного события, то в «Бабочках…» этот приобретает новые черты. Вместо изначальных жертв, герои сами становятся агрессорами – с последующей бессмысленной попыткой выкрасть девушку, с которой были когда-то дружны. Причем это похищение приобретает по-настоящему символичный характер. Завершаясь прекрасной поэтичной метафорой – с онемевшими людьми, одетыми в нелепые маски римских легионеров, с роем бабочек, появившихся из неоткуда и с последующей болью и печалью выливающихся в долгожданных слезах на уже давно ссохшуюся почву. Где все изначальные порицания Диаса растворяются в этой извечной тоске, в этой грусти и сопереживании. Именно здесь и понимаешь, что фильм «Бабочки не имеют памяти» – это не диагноз, но попытка излечения. Кино, как высказывание, которое вновь превращается в инструмент борьбы, где, в принципе, не столь уж и важно длится ли оно тринадцать часов или 59 минут.