Cineticle публикует ещё один препринт-фрагмент переведенной Сергеем КОЗИНЫМ книги «Франсуа Трюффо» Антуана де Бека и Сержа Тубиана, любезно предоставленный специально для номера издательством Rosebud. Глава, посвящённая работе над кризисной для режиссёра лентой «Зелёная комната», повествует о том, как флагман «новой волны», доверившись зову мёртвых, очутился в пустыне непонимания со стороны прессы и зрителей, не принявших «зрелого Трюффо».
Франсуа Трюффо поддерживает очень тесную связь с мертвецами, которые при жизни многое значили для него. «Я верен мертвецам, я живу с ними. Мне сорок пять лет, и меня уже окружают покойники». Список «его» мертвецов, начавшись с Андре Базена, умершего в первый день съёмок «400 ударов», со временем растёт. В него уже входят любимые женщины (Франсуаза Дорлеак), кумиры (например, Кокто, чей голос Трюффо «уже много дней слышит каждое утро»). В январе 1977 года его удручает смерть Анри Ланглуа, а ещё через полгода – смерть Роберто Росселлини. Оба были для него кем-то вроде «отцов», подкрепили его любовь к кино, повлияли на его вкус и вдохнули в него смелость перейти к творчеству. Росселлини умирает в Риме через месяц после Каннского фестиваля, на котором он возглавлял жюри, и Трюффо пишет в Le Matin de Paris, что, «наравне с Андре Базеном, он был самым умным человеком» в его жизни.
<…>
Трюффо тоскует по ушедшим и не хочет их забывать. «Почему мы не испытываем к мёртвым такого же разнообразия чувств, как к живым? Почему бы не относиться к ним, как при жизни – с раздражением или с теплотой?» – задается он вопросом в L’Express. Мысль о том, что с мертвецами можно и нужно жить, уже давно зародилась в его воображении как идея фильма. Ему интересно, «что получится, если показать на экране человека, который отказывается забывать мертвецов».
Проект зародился в декабре 1970 года, в период расставания с Катрин Денёв. В то время Трюффо погружается в чтение романов Генри Джеймса – писателя, перед которым он буквально преклоняется: ездит по адресам, где он жил в Бостоне, собирает все издания его книг на французском и на английском. Он просит свою подругу Эме Александр, чтобы та перевела для него рассказ Джеймса «Алтарь мёртвых», написанный в Лондоне в 1894 году и не издававшийся во Франции. Он также изучает автобиографические записи Джеймса, в которых писатель рассказывает о том, как всю жизнь поклонялся своей покойной невесте.
<…>
Кадр из фильма Франсуа Трюффо «Зелёная комната»
В июле 1974 года Жан Грюо подписывает договор об экранизации «Алтаря мёртвых». «Деньги не сказочные, – признаёт Трюффо, – но это пока только разработка. Если, как я надеюсь, дело дойдёт до съемок, причём в нормальных обстоятельствах, мы всегда сможем пересмотреть условия». Трюффо уже набросал в уме очертания сюжета, включая «саспенс», построенный на культе мёртвой невесты, и образ главного героя, «загадочный и благородный». Он рекомендует Грюо прочитать другие рассказы Джеймса: «Зверь в чаще» и «Друзья друзей». Наконец, он собирается перенести действие рассказа в пространстве и времени: из викторианской Англии – в 1920-е годы, в провинциальный городок на востоке Франции. Таким образом история оказалась «напрямую связана с воспоминаниями о Первой мировой войне».
Добрую часть 1974 года Грюо проводит, читая и перечитывая Генри Джеймса и погружаясь в его вселенную. В октябре у него есть план «в пяти актах и двадцати картинах». В марте 1975 года он заканчивает первый вариант сценария под названием «Мёртвая невеста» (La fiancée disparue): это три толстые школьные тетради, напичканные деталями, персонажами, местами и ситуациями. По мнению Трюффо, все это слишком длинно и перегружено; он просит своего друга заняться сокращениями. Второй вариант готов через месяц, но Трюффо по-прежнему недоволен.
<…>
В этот период Жану Грюо и без того хватает работы: он пишет с Аленом Рене сценарий фильма «Мой американский дядюшка». «Мёртвая невеста» откладывается на неопределённый срок. Трюффо продолжает поиски, перечитывает все тома «В поисках утраченного времени» Пруста, погружается в японскую литературу (в первую очередь – в Танидзаки). Он пишет своему другу Койти Ямаде и просит его подобрать в японской литературе примеры, связанные с поклонением мертвецам. Он просит совета у Эрика Ромера и отправляет ему рассказ Джеймса «Алтарь мёртвых». Но автор «Колена Клер» рассказом не впечатлён. Трюффо обращается к двум священникам-киноманам, с которыми познакомился благодаря Базену: иезуиту Жану Мамбрино и доминиканцу Ги Леже. С ними он хочет обсудить «религиозные» сцены будущего фильма. Все эти исследования свидетельствуют об огромном значении, которое Трюффо придавал этой теме, и о таких же огромных сомнениях, одолевавших его.
Около двух лет сценарий, написанный Грюо, лежит на полке офиса Les Films du Carrosse. <…> В октябре 1976 года Трюффо излагает свои новые мысли Грюо, тот принимает их и с новыми силами садится за работу. <…> Трюффо доволен новым вариантом и посылает Грюо телеграмму из Бомбея, где он снимается в дополнительных сценах для «Близких контактов третьей степени»: «Сценарий превосходен, и я очень рад».
<…>
Кадр из фильма Франсуа Трюффо «Зелёная комната»
Трюффо начинает искать актёров, благо ролей в фильме немного. Сесилию, главную героиню, он предлагает сыграть Натали Бэй. После «Американской ночи» и небольшой роли в «Мужчине, который любил женщин» она успела сняться с Филиппом Леотаром в фильме Мориса Пиала «Открытая пасть» (La gueule ouverte). «Зелёная комната» становится для неё важным фильмом. «Франсуа попросил меня сыграть с ним в дуэте, потому что знал, что я не из тех актрис, которые могут доставить ему проблемы. На меня он мог положиться, со мной ему было спокойнее», – говорит она. <…> Поручив главную роль самому себе, Трюффо надеется придать фильму интимности и достоверности. «Этот фильм – как письмо, написанное от руки, – признаётся он. – Когда пишешь от руки, не добьёшься совершенства. Рука может дрожать, почерк может быть кривоват, но это будет ваша рука, ваш почерк».
<…>
Съемки, на подготовку к которым ушло всё лето 1977 года, должны происходить в Онфлёре. Трюффо советует Нестору Альмендросу играть на контрасте между электрическим светом и светом от бесчисленных свечей: это поможет придать картине фантастическую атмосферу. 11 октября 1977 года Трюффо ныряет в омут с головой и командует «мотор!». Первые сцены снимаются в красивом четырёхэтажном особняке «Трубле» на улице Эжена Будена. <…> Некоторые сцены снимаются на натуре; четыре дня съёмки проходят на кладбище в Кане, три дня – в аукционном зале в Онфлёре, пять дней – в часовне Карбек, маленьком архитектурном чуде, обнаруженном в общине Сен-Пьер-дю-Валь, близ Пон-Одемера. В этой часовне, обставленной Жан-Пьером Кою-Свелко и освещенной множеством свечей, добытых Нестором Альмендросом, Трюффо развешивает фотографии из собственного архива, фотографии ушедших людей, которые продолжают преследовать его в воспоминаниях. Покойники Жюльена Давенна – это и покойники Трюффо; среди них встречаются даже живые люди: Одиберти, Кокто, Кено, Жанна Моро и её сестра, Луиза де Вильморен, Эме Александр, Оскар Вернер, Оскар Льюэнстин (продюсер фильма «Невеста была в чёрном»). Тут же висят портреты его любимых писателей и композиторов: Пруст, Оскар Уайлд, Генри Джеймс, Гийом Аполлинер, Морис Жобер во главе оркестра, Прокофьев.
Кадр из фильма Франсуа Трюффо «Зелёная комната»
Съемки «Зелёной комнаты» совсем не похожи на поминки. Более того, это чуть ли не самые весёлые съёмки в жизни Трюффо. Атмосфера на площадке складывается радостная, праздничная. «Мы всё время смеялись, порой покатывались со смеху между дублями, – вспоминает Натали Бэй. – Сюзанне Шиффман приходилось просить нас успокоиться». Мари де Поншевиль, приезжавшая в Онфлёр по выходным, подтверждает, что «у Натали был очень заразительный смех, как колокольчик!» Веселье на площадке немного сглаживает похоронное настроение самого фильма. Трюффо играет своего героя в монотонной, бесстрастной, почти механической манере, и это создаёт определенные проблемы для Натали Бэй: она вынуждена подстраивать свою манеру игры, свои интонации под партнёра. Трюффо не может ей помочь, поскольку должен одной ногой находиться перед камерой, а другой – за ней. Хотя в целом у Бэй остались очень приятные воспоминания о съёмках, она признаётся, что порой чувствовала себя совсем одинокой, без поддержки «настоящего» режиссёра.
В марте 1978 года Трюффо потихоньку начинает показывать «Зелёную комнату» друзьям. Все рассыпаются в похвалах: такого единодушного хора он не слышал со времён «Двух англичанок». «Этот ваш фильм потряс меня сильнее прочих и больше всех напомнил «Две англичанки и Континент», – пишет, например, Изабель Аджани. – Я посчитала уместным не сдерживать слез». «»Зелёная комната», наряду с Клеманом, Висконти и другими редкими картинами, теперь хранится в моём тайном саду», – искренне пишет режиссёру Ален Делон. «Я считаю ваш фильм потрясающим. Я считаю вас потрясающим в вашем фильме», – признаётся Эрик Ромер. «Я еще не рассказал вам, какие чувства вызвала во мне «Зеленая комната», – пишет Антуан Витес. – Я вижу в её основе, в её фундаменте доброту, и это трогает меня сильнее прочего. Спасибо, что подарили мне радость сопричастности».
За исключением Франсуа Шале в Le Figaro, критика единодушно восторгается фильмом. «Своей простотой и каллиграфичностью фильм напоминает кинематографическое завещание. У Трюффо будут и другие фильмы, но найдутся ли среди них столь же интимные, личные и душераздирающие, как эта «Зеленая комната», алтарь мёртвых?» – пишет Жан-Луи Бори в Le Nouvel Observateur. Трюффо, в собственном обличии вставший на защиту своих мертвецов, этим фильмом укрепляет связи с собственным прошлым, с той традицией кинематографа, которая его сформировала. Время съёмок «Зеленой комнаты» для него – период насыщения, исполнения творческих желаний: мир как будто отвечает его ожиданиям.
<…>
Кадр из фильма Франсуа Трюффо «Зелёная комната»
Благодатный период резко обрывается 5 апреля 1978 года, в день выхода «Зелёной комнаты» в прокат. Картину ждёт оглушительный коммерческий провал; Трюффо крайне расстроен и разочарован. Он не надеялся на громкий успех, но рассчитывал хотя бы на понимание киноманской публики. Ему тяжело признать, что глубоко личные и очень важные причины, побудившие его на создание «Зелёной комнаты», могут оказаться безразличны для зрителей.
Перевод с французского: Сергей Козин