Удивительные несовпадения с самой первой минуты. Несовпадение в музыке: соло перегруженной электрогитары, простое, наполненное – и тусклое бряцание укулеле. Несовпадение текста и визии: «Ангел, золотые глаза, // Крылья за спиною, // Посиди со мною» – это нечто пусть уже не блоковское, но пылью прибитое символистское (ложечкой, вылитой из Серебряного века, долго ели яйца всмятку – и серебро потемнело); а визия – чёрно-белая (нужно собраться и написать текст «Чёрно-белый как проблема»), мрачная, вынутая из самой мерзости запустения. Женский образ (многоликая Светлана Залесская-Бень): то внезапно – Ольга Гильденбрандт-Арбенина (или Ольга Глебова-Судейкина, всё время их путаю), то вдруг – грустная пионерка с барабаном. Мужской образ: то ли просветлённая фигура, затёртая пейзажем, то ли стареющий юноша в поисках хмурого кайфа.
А потом, глядишь, расходящийся ряд сходится: и текст совпадает с визией («Как за гаражами мы курили // И от холода дрожали, // Прижимались к батареям, // И с чужими этажами // Доживали до утра // Среди дворов с многоэтажками, // Которые облеплены машинами, // Как будто бы какашками мушиными…»), и образы мужчины и женщины словно бы вырастают перед камерой, чтобы можно было понять фон – знакомый до боли фон сортировочной станции, дымящихся труб теплотрассы с взвихрённой стекловатой, вечных краснокирпичных пакгаузов, чьи квадратные в плане фундаменты постоянно вгрузают в грунтовое основание, как у башни в Пизе. А потом снова – расхождение ряда. Да что же это такое-то?
Художник Фрэнсис Бэкон, живописуя свои куски кричащего мяса и восхитительно сбитые набок морды, всегда очень подробно, почти в реалистическом ключе, выписывал электрические лампочки, зубы и наручные часы. Но иногда на свои полотна он наносил непроизвольные метки – мохнатые пятна, красочные шрамы, неясные штрихи: словно бы рука дрогнула, словно бы кисть свело судорогой. Делёз в «Логике ощущения» называет эти объекты «диаграммами» и отмечает, что они «нерепрезентативны, неиллюстративны, ненарративны». Картина Бэкона рождается в этом зазоре между чётко выписанными тонкой кисточкой зубами в комке вопящего мяса и наляпанным пятном белой краски – то ли струи воды, то ли чего ещё похлеще.
«Ag» группы «Серебряная свадьба» тоже рождается в этом зазоре. Если понять его нахождение, то никакого несоответствия не будет. Нужно только отыскать в этом клипе свои «диаграммы» – места нерепрезентативные, неиллюстративные, ненарративные: кусочки пространства, которые нельзя вложить в Пространство. Отыскать – и успокоиться. «Диаграммы» «Ag» совершенно подходят под делёзовское описание и ищутся очень просто – слишком просто, подозрительно просто. И это порождает особенное чувство – неудобное, становящееся больше тебя самого чувство-аффект.
Простота отыскания «диаграмм» объясняется тем, что все остальные уголки Пространства – деревянные дома, головы наполовину забитых свай, рельсошпальную решётку, проводку, змеящуюся по стенам – уже видел, даже когда-то выучил наизусть. А не видел (и не мог видеть) карусельно кружащиеся деревянные самолётики, странного заводного человечка, упёршегося лбом в какую-то расщелину и бессильно сучащего ручками и ножками, полузатопленную куколку балерины (плие, кусок провода, полотнище дыма).
Вся история кукол от Древнего Египта до Анатолия Москвина – это история ужаса одиночества и растраченного впустую тепла. Куклы-«диаграммы» в клипе «Серебряной свадьбы», оставленные без человека и живущие своей жизнью – это край. Вытерпеть можно всё – и мерзость запустения, и чёрно-белую картинку, и «поэзию бульдозера // И прозу передоза», но не брошенных и живущих кукол.
Алексей Тютькин
4 ноября 2018 года
Смотрите также в разделе «Видео»:
«Lost On You» / «Other People» LP