Одним из членов жюри 41-го кинофестиваля «Молодость», прошедшего в конце октября, был французский актер Грегуар Колен. Коллен, известный в первую очередь по своим ролям в фильмах Клер Дени, успел сыграть также и у Жака Риветта и Наоми Кавасе, Милчо Манчевски и Патриса Шеро. А не так давно он дебютировал в качестве режиссера, сняв короткометражку «Лисья бухта». В Киеве с Грегуаром Коленом встретилась Ольга КОВАЛЕНКО.
Грегуар Колен, член жюри на сорок первой «Молодости», ни у кого не вызывает особого ажиотажа. Как он сам признается, в Украине его почти не знают, а если в перерыве к нему и подойдут, то, скорее, из любопытства, чем из интереса к его актерским или режиссерским достижениям. У него не просят ни автографов, ни интервью, ни фотографий. Между кинопоказами он либо переминается у кинозала, либо тут же исчезает с территории кинотеатра. При этом, создается впечатление, что своим публичным забвением он, если и не доволен, то, во всяком случае, не отягощен, – прямо как один из его повзрослевших персонажей.
Та же замкнутость и вызывающая самодостаточность, – отдельный мир за границами молчания. Наблюдая за этими его реакциями, все больше понимаешь его актерскую характерность. В его фильмах еще с большей настойчивостью прослеживается один и тот же тип, который попадает в различные условия, слегка в них видоизменяется, эволюционирует от фильма к фильму. При этом, типажность Колена отнюдь не приуменьшает его актерского мастерства, а только определяет его место в кино-индустрии. Его «Я» идет не вширь, не дробится с каждой новой ролью, а углубляется в одном, присущем ему, характере, передает различные его оттенки.
Если рассматривать эту его типическую трансформацию исключительно в рамках работы с Клер Дени, то можно списать ее на своеобразность тематики и стиля, на ее видение Колена как актера. Но при взгляде на прочие фильмы Колена, его откровенная типажность уже не может спрятаться за видение кинорежиссера. Во всех его персонажах одновременно присутствует желание раскрыться и страх этой открытости. Его персонажей сдерживает то возраст и неопытность (US Go Home, «Неннет и Бони»), то чувство внутренней незащищенности («Интимные сцены»), то провинциальность («Убийца»), то одиночество («35 стопок рома»), то жесткие условия, в которых рос его герой («Похитители лошадей»). Эта же тема, кстати, следует за Коленом и в его режиссерской работе, – в «Лисьей бухте». Эта замкнутость – его конек и на нее же, прежде всего, наталкиваешься в ряде попыток взять у него хотя бы одно простое интервью.
На фестивале он с регулярностью опаздывает на конкурсную программу, без конца жует жвачку и официально открыт к общению: поморщится, но таки остановится на пару слов, признается в любви к украинской столице, в незнании украинского кино, вместе с тобой посетует на его (кино) отсутствие и признает необходимость государственной поддержки. На этом все. Может быть, конечно, все дело в его плохом английском и в больше, чем плохом французском окружающих. Однако чем больше с ним общаешься (если краткие минуты официально выбитого интервью заслуживают на слово «больше»), тем настойчивее мелькает мысль, что ни к интервью, ни к легким беседам с прессой он не привык, временами не находит что сказать и частично оправдывает ожидания, щедро раздавая похвалы Дени.
Кадр из фильма «Красивая работа»
Как повлиял на вашу режиссуру опыт работы с другими режиссерами?
Я наблюдаю за тем, как они работают, иногда я использую их приемы и идеи для работы с актерами. Меня очень впечатлила Наоми Кавасе, – то, как она взаимодействует с актерами, это было крайне интересно. На самом деле, я бы не хотел работать с таким режиссером, как я. Как актер, мне нравится быть свободным, нравится делать, а не вести диалоги с режиссером или получать от него множество указаний. Но как режиссер, я даю очень много указаний: сделай то или это. Я не могу работать с такими режиссерами. Возможно, я работал с актерами именно так потому, что мы делали короткий метр и постоянно находились в сжатых сроках. В таких случаях ты не уделяешь много времени актерам, ты просто хочешь отснять нужные тебе кадры. У тебя нет времени на эксперименты. К тому же, у моих актеров было мало опыта. Так что в следующем проекте я намерен работать иначе. Клер Дени, к примеру, дает пространство для импровизации и когда нам нужно придумать что-то, она вкратце дает установку. Наоми Кавасе очень экстремальна – иногда тебе приходится делать все – у тебя много текста, к тому же в кадре ты полностью импровизируешь, но это так же и очень здорово. Здорово потому что у нас есть время, чтобы что-то сделать в кадре. Но сейчас мне нравится работать с большей определенностью. Я как-то работал с Жилем Бурдо, французским режиссером, и он очень точен. Во многом эта точность необходима так же потому, что короткометражки действительно сложно снимать и то, как ты их снимаешь, отличается от полного метра. Тебе нужно дойти до определенной точки и сделать определенное действие.
Что вы думаете относительно режиссерско-актерской этики? Ведь иногда режиссеру приходится выжимать из актеров эмоции.
Если берешь хорошего актера или если кто-то выбирает тебя на каких-то определенных основаниях, то не нужно ничего выжимать. Ты уже сделал свой выбор. Возможно, ты выбрал человека, который не подходит для этой роли или кому-то не следовало выбирать тебя. Нет, не нужно ничего выжимать. Иногда у актеров случаются неудачные дни, они могут быть в плохой форме, тогда ты просто нуждаешься в небольшом толчке, и в этом нет ничего особенного.
Кто из режиссеров повлиял на вас в большей степени?
На самом деле так много хороших режиссеров.… Да, думаю Майкл Манн… ох, нет, извините! Майкл Манн, конечно, хороший парень, но это немного не то.… Да, Терренс Малик – один из величайших на сегодняшний день.
А как насчет французского кино? Что вы думаете, к примеру, по поводу Брюно Дюмона?
Да-да, мне нравится Дюмон, хотя я еще не видел его последнего фильма. Меня действительно очень впечатлили некоторые из его фильмов…. На самом деле, я не очень хорошо знаком с французским кинематографом.… Я смотрю фильмы со всего мира, но что касается Франции…. Мне так же нравится Клер Дени, хотя я снимался у нее довольно давно, но мне очень понравилось с ней работать.
Кадр из фильма «Нанайо»
Могли бы вы рассказать об опыте работы с такими актерами, как Винсент Галло и Дени Лаван?
Винсент Галло… это было так давно! Мне понравилось с ним работать в US Go Home, не знаю, слышали вы об этом фильме, он был снят для ТВ…. С Дени [Лаваном] мы особо не взаимодействовали, но мы сделали отличную сцену в Beau Travail. Это было невероятно…. В Джибути…. У нас там была сцена, похожая на битву, на дуэль. Изначально, это было хореографическое упражнение, которое наш хореограф-постановщик, Бернардо Монте, проводил в этом фильме для танцоров. Именно Бернардо Монте построил из нас эту армию. Для этого нам пришлось делать очень много физических упражнений, мы также занимались современным танцем – contemporary dance. Он пытался сделать из нас братьев по оружию. Иногда эти упражнения были довольно опасными. И было еще вот это самое упражнение в кругу. Иногда, когда я провожу кастинги, я применяю кое-какие упражнения Бернардо. Они приводят тебя в хорошую форму – перед сьемками, перед актерским выступлением. Но я не применяю их в точности такими, какими мы их делали в Beau Travail, там это было нечто вроде корриды. Да…. Дени меня очень впечатлил, мне он очень нравится, как и Винсент. Я считаю, что они великолепнейшие актеры.
Как вы относитесь к театру?
Я родился в театральной семье, поэтому театр я в одно и то же время и люблю и ненавижу. Я люблю театр потому, что с ним связано много хороших воспоминаний из моего детства. Но так же, когда я только начал играть, мне тогда было двенадцать, это была какая-то греческая трагедия, и потом, когда я заканчивал колледж, во мне всегда присутствовал этот страх. Театр – это то место, которое я действительно люблю, но о котором у меня сохранились и действительно плохие воспоминания. В театре можно отлично работать, но в то же время это очень сложно. Я не могу жить с театром. Он заполняет всю твою жизнь, даже твои сны. Ты живешь с текстом в голове, и этот страх присутствует даже ночью. Я это ненавижу. Что мне действительно нравится в театре, так это жизнь в коллективе, атмосфера труппы. Да, с театром у меня связаны очень сильные эмоции. В какой-то мере я люблю его и ненавижу. Всегда присутствует эта двойственность.
О своих следующих проектах Колен умалчивает, но как-то хочется верить, что после двухлетнего перерыва он продолжит свои опыты в режиссуре, за которой будет занятно наблюдать в контексте его актерской работы и характерной индивидуальности.